Концерт легендарного рок-коллектива прошел в ДКМ при полном аншлаге
У группы под управлением невозмутимого стоика сцены Эдмунда Шклярского нет недостатка в почитателях. И ложи блещут, и партер стоит на ушах: в зале ДКМ, где проходило необыкновенное рок-представление «Пикника», практически не было свободных мест.
На концерте большинство поклонников самой мистической группы страны составили мужчины за 30 и 40 (их явно влечет и разумное спокойствие лидера «Пикника», и интеллектуальная составляющая его песенных ребусов). Хотя разгадывать «Азбуку Морзе» (название новой программы группы) готовы были все: и юные восторженные девы, и строгие интеллектуалы, убеленные сединами. Размеренно медитативная и вместе с тем по-шамански энергичная музыка одинаково завораживающе действует и на утонченных эстетов, и на неприхотливых любителей отрыва на рок-концерте.
На сцене царил театр абсурда, на который порой так похожа наша жизнь, – необычный рок-перфоманс с видеоинсталляциями, кинематографом и мультипликацией, эффектом «три дэ», движущимися механическими чудовищами и Элвисом на ходулях. Под культовые хиты группы оживал даже телевизор. Песня «Говорит и показывает» стала музыкально-театральной пародией на поклонение «зомби-ящику», человек с телевизором вместо головы хитро подмигивал экраном и выдавал порцию демотиваторов: «Смотри телевизор! Повторяй за телевизором! Верь телевизору! Разбей телевизор! Стань телевизором!». У группы, кстати говоря, взаимная «договоренность» с телевидением: их никогда не показывают ни по одному из телеканалов, да и они телевизор вниманием не удостаивают.
Целой обоймой любимых песен (от «Острова» и «Египтянина» до «Харакири», «У шамана три руки», «Иероглифа» и «Декаданса») музыканты подняли градус восторга публики до самой высокой амплитуды. Выстукивая при этом на азбуке Морзе песню космоса, извлекая странные звуки из причудливых инструментов, придуманных человеком, за спиной которого Сфинкс, а в руках иероглиф – тоже звуковой, но не дающий ответа на все вопросы.
Пока «призрак оперы» с дирижерской палочкой в руках управлял механическим движущимся сфинксом, а Элвис лихо отплясывал на ходулях с гитарой в руках, «Пикник» погружал публику в состояние «шумел камыш» (по меткому определению Галанина) – гипнотическое покачивание головами в такт музыке волшебной и страстной, энергичной и медленно-красивой.
И уже хором публика заклинала-умоляла, повторяя за исполнителями: «Играй, музыкант, играй мне еще!», не желая покидать уютную и теплую атмосферу высокой концентрации счастья и любви.
«Пикник» закончил традиционным «Праздником» и попурри из любимых всеми песен, но не ушел без биса – поклонники выпросили на прощание еще два хита.
В коротком общении с музыкантами удалось получить пусть не разгадку их музыкальной магии, но нечто близкое к ответам.
— Эдмунд, в одном из последних интервью вы сказали, что все свои идеи для музыки черпаете из себя 15-16-летнего, из тех эмоциональных впечатлений…
— Наверное, даже из более раннего возраста. Из бессознательного состояния. Я думаю, что главные музыкальные открытия для меня случились во времена, когда «Битлз» приехали в Америку и завоевали весь мир. Наверное, с их первых песен в 1963 году, когда я впервые услышал «великолепную четверку». И я стал с той поры одержим мыслью играть на гитаре. А все остальное, что потом появлялось, так или иначе наслаивалось на этот первый импульс. Они дали толчок всему моему творчеству. Это не оригинально, но это так.
— Я вот не поверю, что ярких эмоциональных впечатлений у вас больше не было после того!
— Ну вы понимаете, в том возрасте и краски иначе воспринимались, и джинсы были другого цвета, и небо голубее. Ощущения, которые в определенном возрасте даются, они не соизмеримы с тем, что мы получаем сейчас. То есть мы можем сейчас переслушать всю мировую музыку и не получим того, что дала в свое время одна песня.
— Дело ведь не только в музыке?
— Есть определенный возраст, когда человек восприимчив, он не может в 70 лет быть столь же восприимчив, как в юности. Что бы ему не представляли под его светлые очи!
— А вот своего сына Станислава вы сознательно готовили в музыканты, чтобы он с вами потом в группе играл (Стас играет в «Пикнике» на клавишных – прим. авт.)?
— Я готовил его бессознательно (смеется), потому что сначала ему надо было закончить школу, потом надо было закончить институт. Когда он закончил институт, он имел уже какой-то опыт игры на клавишном инструменте, поскольку мы его отдавали в музыкальную школу, как и многих детей вполне разумно отдают во всякие кружки.
— И в какой-то момент он просто пригодился, да?
— Да, пригодился в хозяйстве (смеется).
— Сегодня, как вы знаете, происходит событие, которое уже наделало много шума в стране и в мире – открытие Олимпиады. Вы будете ее смотреть?
— Одна из прелестей гастролей, что ты отрываешься от реальной жизни совершенно, вот Марат должен в кратчайшие минуты закончить начатую книгу, и он у нас сейчас проходит по прозвищу «писатель».
— Это биография группы «Тридцать световых лет», да?
— Книга закончена, теперь остались последние правки, запятые, — поясняет Марат Корчемный (бас-гитарист). — Например, вот барабанщик обратил внимание, что его называют словом неподходящим. Попросил поменять на более благозвучное — на трубача (смеется).
— Как я понимаю, вы — не спортивные болельщики?
Марат: — Нет, но вот когда происходит чемпионат мира по футболу, допустим, а он летом происходит, когда у нас нет гастролей, или летняя олимпиада, то можем что-то посмотреть. .
– Эдмунд, у вашей группы всегда было необычное звучание, ваш голос и манера исполнения легко узнаваемы. Как удалось добиться такого эффекта?
— Когда мы проходили становление музыкальное, нам попался человек, который говорил какие-то умные слова, мы ему внимали, и однажды он дал совет: «Ты можешь играть, допустим, одну ноту, но попробуй ее сыграть так, чтобы было понятно, что играешь именно ты!». Ну и подсознательно мы стремились к какому-то такому подходу, чтобы был какой-то свой почерк музыкальный. Это скорее какой-то подсознательный фильтр, который приводит к таким результатам, которыми мы, собственно говоря, очень довольны.
— Эдмунд, вот вы говорили, что женщина в мужском коллективе — это неприемлемое явление. То есть даже дуэт с женщиной для вас неприемлем?
— Дуэты кратковременные у нас уже были. Скажем, мы на одном концерте выступали с Ютой, потом с Инной Желанной, с Хелависой… Поэтому на каких-то единичных концертах, это, наверное, возможно и желательно. А в одиночном плавании лучше, когда ты обходишься без этого, потому что все равно, так или иначе, получается конфликт. У нас они были. Единственный безболезненный вариант с женщиной в туре был, когда у звукорежиссера была жена — костюмерша, и она заодно делала начесы всем музыкантам. Но это был единичный, исключительный случай, когда это не приводило ни к каким катаклизмам.
— В чем для вас главная прелесть гастролей?
— Есть такая пословица — «катящийся камень не обрастает мхом», поэтому, когда нет гастролей мы хиреем (смеется). Даже в заповедные времена, когда в стране были какие-то кризисы и не было концертов, мы все равно стремились куда-то уехать, пусть и не ради выступлений, а просто чтобы сменить декорации. Потому что, мне кажется, движение бодрит человека в любом случае, дает ему стимул и силы для творчества.
Газета Курган и Курганцы Новости Кургана не пропустите важные новости
