Он открыл нам «Иного, неведомого Чайковского…»
Звучала музыка не вне, а словно бы внутри меня, и отдавалась где-то в сердце… Словно мы все были где-то под высоким и светлым куполом и видели живые картины. В них оживала такая бесконечно родная и так мало знакомая нам Россия Петра Ильича Чайковского. Удивительный этот музыкант, может, и впрямь умеет говорить с Богом.
Мирослав Култышев снял глянец массовой популярности с музыки, с образа, с самого имени такого всеми любимого и почти совсем незнакомого Чайковского. Сколько полной нежности и тонкого чувства никем никогда не исполняемой гениальной музыки! Какой изумительный звук, интонация немыслимо выразительная, живая и чистая…
Петербург – город великой русской культуры. Магический город. Неудивительно, что с ним связаны гениальные творения Пушкина и Чайковского, Гоголя и Норштейна. Неудивительно, что в нем живут лучшие музыкальные и художественные, поэтические и театральные традиции России.
Закономерно, что именно этот город взрастил и подарил нам музыканта, внимая которому мы заново открываем для себя мир, полный прекрасных возвышенных чувств и гармонии, в которой может и должен жить человек, — мир Чайковского. С первых звуков рояля что-то неуловимо знакомое в самой манере игры, в характере прикосновения к клавишам, в уверенности и нежном туше пианиста почти загипнотизировало зал. Потом уже, позже, стало ясно, что к магии Петербурга нужно прибавить еще волшебное влияние великого музыкального гения – Генриха Густавовича Нейгауза.
Если в 13 лет мальчик стал лауреатом Московского международного фестиваля молодых пианистов имени Г. Нейгауза, а в 10 лет играл концерт Моцарта в Большом зале Санкт-Петербургской филармонии, где за дирижерским пультом стоял Юрий Темирканов, то вполне ясно, что он станет и лауреатом Международного конкурса имени Чайковского.
Именно он, наследник по прямой традиции русского пианизма, как никто другой вправе открыть нам Чайковского, которого мы не знаем. Ведь кроме Первого концерта для фортепиано с оркестром (который знает весь мир) и гениальной оперной и симфонической музыки Петр Ильич Чайковский создал еще целый космос дивной музыки для фортепиано и божественных романсов, в его творениях гармонически сосуществует европейская классическая форма и неповторимая стихия русской мелодики.
Редко исполняемая в концертах «Думка» в трактовке Мирослава Култышева прозвучала как откровение, как чудо. Наверное, точнее будет сказать это обо всем концерте. Это было нескончаемое и проникновенное ощущение чуда…
Вспоминая слова Генриха Нейгауза о том, что «пока вы не поставите себе невыполнимой задачи – вы ничего не сможете добиться от фортепиано «выполнимого», мы можем только изумляться тому, что рояль звучал и как арфа, и как челеста, и как весь оркестр, повергая зал в состояние уже просто восторженное.
Еще одно чудо – это было исполнение «Колыбельной», уже после триумфа сюиты из «Щелкунчика», блестящей и виртуозной, словно возвращение в атмосферу тихой нежности, поэзии и ласки. Мы, курганцы, будем жить ожиданием новой встречи с Вами, Мирослав.
Газета Курган и Курганцы Новости Кургана не пропустите важные новости