Михаэль Драу поведал корреспонденту «КиК», какими мистическими способностями он обладает и почему хочет уйти в монастырь
Концерт культовой питерской группы «Otto Dix» в Кургане так и не состоялся. Сложное шоу с живой барабанной установкой, почти космическими костюмами и иллюминацией, видимо, оказалось не под силу местной «техподдержке».
Поклонники разбредались огорченные, а самые настойчивые поджидали кумиров у выхода – хотя бы автограф унести на память.
Солист дарк-вейв коллектива, любимец российских готов Михаэль Драу (когда-то именовавшийся просто Михаилом) воспользовался ситуацией музыкального простоя на пользу своему писательскому «второму я» и сел за ноутбук ловить вдохновение. Молодой человек, в архиве которого несколько вышедших книг, уже не первый год пишет исторический роман о времени викингов.
Менеджер рок-группы подвел меня к ставшему блондином длинноволосому андрогину: «Концерта не будет, но можете пообщаться с ним минут пять!». Но пятиминутка растянулась у нас до часа теплой беседы, так что когда певца позвали, он искренне удивился: «Ой, уже?! А мы так хорошо разболтались!».
Говорили о новом альбоме «Mortem», о вдохновении, о любимых немцах и любимых животных, о вере, о женском и мужском, о славе и о том, как легко обидеть художника.
Спектакль в жанре рок-оперы
Группа «Otto Dix» – это, прежде всего, футуристическое шоу, мрачные тексты, симфонизм и уникальный высокий голос Драу – контратенор. Недавно вышедший альбом «Mortem» потребовал от группы нового имиджа – на сцену Драу выходит в невероятного вида «скафандре» со светящимся кабелем.
– У людей идет ассоциация с фильмом «Трон», хотя на самом деле он тут не при чем, – объясняет Михаэль. – Каждое наше выступление разворачивается как определенный спектакль, исполняемый одним актером. Все песни выстраиваются в определенную концепцию, которую мы визуализируем с помощью костюмов, реквизита, игры, это рождает линию сюжета и получается что-то вроде рок-оперы. На тур предполагается один спектакль, к сожалению, мы не можем что-то исполнить по просьбе зрителей, так как у нас строгая последовательность песен, как диалогов в постановке. А на «бис» я могу спеть и без музыки.
– Ваш новый альбом называется «Mortem», то есть «смерть». Почему такое мрачное название? Вы даже признались, что под последнюю песню можно резать вены…
– Когда мы ее записали, сели усталые слушать. Это было дома поздним вечером, и чтобы соседи не возмущались, мы включили потихоньку, слушали-слушали, и я сказал: «Пойду-ка я вены порежу, что ли!» (смеется). Хотя «Последняя пангея» – абсолютно спокойная песня, ни про какой суицид там ничего нет. Есть такое понятие «пангея ультима» – то есть «последняя пангея», когда под воздействием тектонических процессов плиты соединятся обратно в пангею, которая существовала несколько миллионов лет назад. Для меня это точка, с которой начинается новый цикл и которой он заканчивается – это о цикличности и конечности бытия. То есть все возвращается на круги своя.
– Каким должно быть настроение для творчества?
– Оно должно быть комфортным. Я не могу писать в стрессе, как некоторые авторы. Они могут писать только, когда им очень плохо, некоторые даже не могут писать, когда им нормально, не говоря уже о том, когда хорошо. Когда мне плохо, я хочу закопаться в асфальт, чтобы меня никто не трогал. Какое тут может быть творчество?! И что это будет, если у человека такая негативная энергетика в момент написания? Когда слишком хорошо, я тоже не пишу – я лучше потрачу расслабленное состояние души на прогулку, на поход в театр или еще куда-то. А когда нормальное рабочее настроение, приходит идея. Золотая середина – это то, что нужно, зона жизни.
Конструктор слов
Последние года три Михаэль параллельно с концертной деятельностью занимается написанием исторического эпоса.
– Сюжет у меня готов еще с 2009 года вплоть до диалогов. Написание происходит так: сначала долго накапливается информация, потом я фильтрую то, что скачал (например, 6-томник по истории Востока), и начинаю все перечитывать. Перечитанное откладываю в отдельную папку. События романа корректирую в соответствии с историческими реалиями. Работа движется медленно: не везде есть Интернет, не везде есть возможность связаться с моими консультантами. Один из них историк, второй – реконструктор, увлеченный историей. Я уверен, что доведу работу до конца, но, конечно же, потребуется много времени. Важен определенный настрой – если меня выдергивают на репетиции, он пропадает.
– Знаю, что вы еще и молодым авторам помогаете…
– Да, мы издаем литературный альманах «Город», который выпускаем с начала нашего переезда в Питер, то есть с 2006 года. Любой человек, умеющий достаточно хорошо писать, чтобы я не хватался в ужасе за свою редакторскую голову, может быть опубликован. На сайте альманаха есть народное голосование, сами авторы выбирают лучшие тексты. Жанры не ограничены, у каждого альманаха есть своя тема – сейчас это «сны», например.
– А что влечет больше – музыка или написание романов?
– Если честно, мне все-таки интереснее работать со словами. Я себя больше ощущаю писателем, чем артистом. Думаю, я неплохой артист и хороший шоумен (хотя пусть люди судят об этом), но писать для меня комфортнее, чем выступать. Потому что когда ты пишешь, ты в большей безопасности, чем когда ты выступаешь – в эмоциональном плане. Ты пишешь в атмосфере большего дружелюбия: ты у себя свой любимый, ты себя не обидишь. А когда ты выходишь на сцену, это как бой в том смысле, как тебя примут, это всегда стресс. Конечно, он приятный, как на американских горках покататься или в пейнтбол поиграть, адреналин такой. Но ощущение шаткости есть – поймет народ или нет, примет – не примет?
Полный текст интервью читайте в ближайшем выпуске газеты «Курган и курганцы».
Газета Курган и Курганцы Новости Кургана не пропустите важные новости
