И свет во тьме светит

курган новости

К 90-летию со дня рождения замечательного русского православного писателя-историка Бориса Николаевича Карсонова (1928-2008 гг.)

Традиционная формула — связь времен — оживает в научном, публицистическом и художественном творчестве Бориса Карсонова, в конкретных лицах декабристов и купцов, чиновников и врачей, священников и учителей… Сотни имен возвращены им не только нашей памяти, но и, хочется верить, внимательному взгляду будущих поколений курганцев. А сколько им восстановлено исторических событий, связанных с храмами, улицами, домами и усадьбами Кургана, которые так бы и остались неизвестными, исчезнув в темноте времени. И слава Богу, что был Карсонов, освещавший своим волшебным фонарем прошлое, которое не исчезает, но длится.

Детство

Родился Борис Николаевич Карсонов в 1928 году в селе Оброчное (то же Покровское), которое ранее входило в состав Пензенской губернии, а затем (уже в советское время) в Мордовию. До Москвы около 400 километров. Земли, на которых расположено село Оброчное, получили название Дикое поле и были заселены русскими только в 14-15 веках. До этого здесь обретались кочевники.

Каковы корни Карсоновых? Происхождение фамилии? До сих пор это остается загадкой даже для такого скрупулезного исследователя, как Борис Николаевич. Есть только версии, одна из которых связана со скандинавским происхождением фамилии Карсоновых.

Зато название села — Оброчное (Покровское) — прозрачно и одновременно символично. Оброк — это дань, которую крепостные крестьяне обязаны были отдавать помещикам с каждого урожая и от содержания домашнего скота. А Покровское — от сельского храма, возведенного в честь Покрова Пресвятой Богородицы. Во времена Хрущева храм будет разрушен, даже кирпичей не останется. Позднее Борису Николаевичу удастся восстановить архитектурный облик, историю родного храма, в котором он был крещен.

Совсем маленьким, в пять лет, Боря теряет маму, которая рано уходит из жизни. Мама успеет окрестить своего любимого сыночка. «Помню, я у нее на руках, она подносит меня к священнику для причастия. Я испугался протянутой ложечки, заплакал. И сразу — что-то теплое и сладкое внутри. И какое-то блаженное спокойствие. Мне два годика. Наверное, первое причастие…» Все это очнется потом, в другой жизни. И винтовая лестница, по которой они с отцом в погожий пасхальный день поднимались на колокольню Покровского храма. Колокола были еще целы, и он ударит в маленький так, что звон поплывет над полями. Запомнит Боря и то, как вечером, уже поздним, придет к заброшенной, заколоченной церкви, проникнет в узкий лаз и окажется внутри храма, замрет от страха, а потом, словно кто-то отпустит, станет спокойно на душе. Одиночество прервется, и он увидит еще сохранившиеся иконы, росписи. Все запомнит…

Началась война. В какой-то момент Борис принимает решение бежать на фронт. Мальчишеский романтизм соединился с трезвым расчетом: продумал маршрут — добираться на товарняках до Куйбышева, а оттуда — на фронт. План частично удался — доехал до «запасной» столицы, куда уже перебралась часть правительства, но деньги и хлеб кончились (а подаяние просить не мог), отправился обратно в Оброчное… Оказался в ремесленном училище, расположенном в стенах Саровского монастыря… Это в 80 километрах от Оброчного. Тогда он еще не был ядерным центром. Отправили по разнарядке. Учили на токаря, именно что учили, потому что сам он — единственный случай в его жизни — учиться не хотел. Завод с его лязгом и шумом, работа с железом — все это было противно душе сельского паренька. Да еще дурное окружение (украли единственную зимнюю кожаную шапку — подарок отца, шинель), полуголодное существование, одиночество…

Закончилась война. Все чаще задумывается: что дальше? За плечами только семь классов сельской школы, надо продолжать учиться. В 1947 году Бориса призывают на флот. Это был первый послевоенный набор, причем по комсомольскому призыву. Брали лучших. Но штука в том, что Карсонов на тот момент не был комсомольцем. По этому поводу в райкоме сказали: «Ты нам подходишь. Парень правильный… Принимаем тебя в комсомол. Будешь служить на флоте». И здесь начинается новая страница его жизни.

Старший матрос

курган новости

Флот для Карсонова — это целый мир, о котором он может рассказывать бесконечно, точно припоминая детали флотской жизни — от оснастки кораблей до ширины знаменитых матросских клёшей (35-36 см), которые шили в одной из многочисленных мастерских славного города Севастополя. Иногда в самый низ клёшей еще вшивался медный пятак, который придавал особый шик бравой матросской походке, в такт которой четко «работали» утяжеленные клёши.

Но служба была нелегкой. Постоянные походы в акватории Черного моря, по нескольку месяцев без берега. Карсонов вспоминает: «Бывало, после многомесячного похода войдем в бухту Севастополя. Видим Приморский бульвар, гуляющих людей. С трепетом ждем схода на берег. И тут команда: разворачиваемся на 180 градусов и снова уходим в открытое море. Это было самое тяжелое: жизнь без земли. Честно говоря, это выматывало. Плюс постоянная качка, частые шторма, когда крен корабля достигал критической отметки. Все годы службы — походы, боевые учения…».

Именно на флоте Карсонов делает свой профессиональный выбор — стать журналистом. Он публикуется на страницах газеты Черноморского флота «Флаг Родины» и Севастопольской городской газеты. Выбор случился естественно, органично, словно кто-то заранее определил путь.

1952 год. Борис Николаевич успешно оканчивает вечернюю школу, отправляет документы в приемную комиссию Ленинградского университета. Получает вызов на вступительные экзамены. Ждет демобилизации. Успешно сдав вступительные экзамены, Карсонов становится студентом отделения журналистики филологического факультета ЛГУ.

Университет

курган новости

За плечами лишь сельская и вечерняя школы. И если бы не последовательное самообразование (и то оно проходило в условиях жесткой флотской службы), то уровень подготовки к учебе в университете был бы совсем слабым. Но природный ум, великолепная память плюс воля и методичный труд сделали свое дело. Он быстро наверстывает упущенное, становится успешным студентом.

Вторым университетом для Карсонова стал Ленинград, город, который уже тогда воспринимался им как Санкт-Петербург. Он знает Петербург наизусть. В его уникальном фотоархиве хранятся снимки сотен зданий исторического Петербурга. О каждом доме он может рассказать со всеми архитектурными деталями и историческими подробностями, объяснив, кто и когда здесь жил и какие события происходили. Университет и город в точном смысле образовали личность будущего журналиста, писателя, исследователя.

Студенческие годы Карсонова распались на две части: до смерти вождя (в 1953 году) и после. А «после» — это оттепель, когда глухое молчание нарушилось новыми словами, а понятие «дискуссия» постепенно обретало свой первоначальный смысл. В знаменитой 31-й аудитории филфака проходят встречи с писателями, поэтами, учеными. Здесь когда-то читала свои стихи Анна Ахматова, с которой потом однажды он будет ехать в одном трамвае, но постесняется подойти. Именно в эти годы формируется свободолюбивый, романтический дух поколения шестидесятников, к которому принадлежит Борис Николаевич. Он вспоминает, что само время дышало воздухом свободы, жаждой перемен. Это останется в нем на всю жизнь.

Студенческие годы пролетели быстро. Университет успешно окончен. Теперь — распределение. В Ленин-граде Карсонов оставаться не хотел, хотя такие возможности были. В духе времени он мечтал о новых дальних местах, где сможет свободно реализовать свой потенциал. На руках было сразу два вызова из Кургана — местных газет «Красный Курган» и «Молодой ленинец». Вызов в «молодежку» он отдает своему однокурснику Юрию Хлямкову, а сам распределяется в курганскую областную партийную газету «Красный Курган».

Курган

курган новости

Курган конца 50-х во многом еще сохранял черты русского, а затем советского уездного города. Он встретил Карсонова подслеповатыми фонарями, горевшими по вечерам вполнакала, неухоженными, неасфальтированными улицами, в городе было только два автобусных маршрута. Одновременно город оказался уютным, зеленым, почти курортным. И главное — начинал строиться. Все постепенно приходило в движение. Он это почувствовал, но тоска по Ленинграду была велика. Иногда хотелось все бросить и уехать обратно. Спасала работа.

Но были и проблемы. Однажды во время командировки в Макушино секретарь райкома пригласил его на заседание районного пленума партии. Карсонов написал интересный материал. Но когда корреспонденция дошла до редактора, тот спросил: «Как ты попал на пленум, ведь ты беспартийный? Не имел права…» Но материал редактору понравился. Стал звонить в обком партии. Там разрешение на публикацию так и не дали.

Проблемы с властными структурами продолжались и дальше. Самая серьезная, как ни странно, связана с именем В. И. Ленина. Друг Бориса Карсонова, народный художник России Герман Травников, вспоминает: «Мало кому известно, что Карсонов досконально знал жизнь Ленина. Помню, когда я показал ему первый проект своего нового дома, он, шутя, спросил: «А где второй выход? Владимир Ильич никогда не селился в домах, где не было запасного выхода». Герман Травников продолжает: «В преддверии 100-летия со дня рождения В. И. Ленина Карсонов как лектор общества «Знание» читает лекции о Ленине, в том числе в колхозах и совхозах. Лекции были блестящие, абсолютно правильные, идеологически выдержанные и одновременно простые, доступные. Людям нравилось, он собирал целые аудитории. Оформлял он и фотостенды, посвященные Ленину. За один такой стенд председатель колхоза заплатил ему какую-то символическую сумму. Об этом узнали в обкоме. Тогдашний секретарь по идеологии разгневался, мол, на Ленине деньги зарабатывает. Санкции последовали незамедлительно. Карсонова исключают из Союза журналистов СССР. Он попадает в «черный список», его перестают публиковать. Но Борис не сломался…»

Главная же причина, навсегда связавшая Карсонова с нашим городом, — это дело, которому он посвятил всю свою жизнь. С момента приезда он начинает постепенно заниматься историей города. Узнает, что здесь жили декабристы. Но что известно о курганской их жизни? Почти ничего. Исследователь, искатель по духу, он начинает восстанавливать прошлое. Курган перестает быть чужим городом. Он оживает в лицах, домах, улицах, событиях.

Труды праведные

курган новости

Вспоминаю ранний июньский вечер. За окном — летний ливень. Квартира Карсонова. В этой малюсенькой однокомнатной «хрущевке» сконцентрировано какое-то невероятное количество информации об истории Кургана. Папки, папки с аккуратными надписями: Кюхельбекер, Свистунов, Наполеон… Господи, он-то какое отношение имеет к Кургану? Оказывается, имеет. Борис Николаевич достает фотокопии писем декабриста Свистунова, сосланного в Курган, к своей родной сестре, бывшей замужем за крупным русским вельможей графом де Бальменом, который, в свою очередь, был послан комиссаром на остров Святой Елены, где под арестом находился Наполеон. Бывший французский император предлагает русскому комиссару Бальмену огромную сумму только за то, чтобы он вывез с острова письмо Наполеона к российскому императору Александру I. Тот отказывает, о чем сообщает Александру при встрече. Последний во время беседы по привычке чуть ли не отвернул пуговицу с мундира собеседника, одобряя его поступок. Причем все, вплоть до пуговицы, Карсонов, как и всегда, подтверждает документально. И таких историй у него сотни, и все связаны с Курганом. Жизнь для Карсонова не делилась на прошлое, настоящее и будущее. Она едина, и все в конечном счете связаны со всеми.

Карсонов максимально полно восстановил историю жизни декабристов в Кургане. Он знает, как сломал ногу Андрей Розен и зачем его жена Анна назначала свидание знаменитому поэту Жуковскому, приезжавшему в Курган в свите наследника престола, будущего императора Александра II. Он может подробно описать вечерние встречи декабристов в доме Нарышкиных, знает, какие деревья росли в саду дома Розенов… Карсонов — гений подробностей, из которых и состоит жизнь. Можно вспомнить строки Бориса Пастернака: «Всесильный бог деталей, всесильный бог любви». И далее: «А жизнь, как тишина осенняя, подробна».

Но скольких трудов стоит Карсонову добывание и открытие исторических подробностей! Нельзя подсчитать, но лет тридцать из своей жизни Карсонов провел в архивах и библиотеках Санкт-Петербурга, Москвы, Кургана, других городов России. Он — крупнейший декабристовед, с мнением которого считаются академики, ведущие историки не только в России, но и за рубежом.

Карсонов занимается историей русского купечества на примере жизни известных курганских купцов — семей Смолиных, Балакшиных. В его исследованиях и последующих текстах курганские купцы предстают не «толстобрюхими сатрапами», озабоченными только своей выгодой, но умными, образованными, интеллигентными людьми, вкладывающими средства в развитие родного города, строящими храмы, больницы, дома для рабочих. В одном из своих очерков Карсонов описывает реальный диалог известного курганского купца А. Н. Балакшина со знаменитым анархистом Кропоткиным. Возражая Кропоткину, Балакшин скажет: «У нас есть земство, которое может строить свой социализм без всяких революций и потрясений».

Скромное повествование о жизни и деятельности Бориса Николаевича Карсонова будет грешно неполным без главного. Потомственный крестьянин, крещенный в детстве, пронесший в своей душе через все испытания тихий свет христианской веры, Борис Карсонов внес большой вклад в возрождение православия на зауральской земле. Борис Николаевич сумел найти место и восстановить обстоятельства обретения чудотворной иконы святителя Николая. Во многом благодаря его трудам икона сегодня вернулась к людям.

Борис Николаевич Карсонов — человек, жизнь которого живой нитью связана с судьбой Александровской церкви в Кургане. С исторической записки Бориса Николаевича о бывшем кладбищенском храме святого Александра Невского, написанной в 1991 году, началась новая история будущего кафедрального собора и его полное восстановление. Благодаря Борису Николаевичу стало возможным перезахоронение в августе 1992 года оскверненных останков супружеской четы купцов Смолиных, благотворителей Александровского храма. А сколько подлинных документов и чертежей, по которым ныне восстанавливаются храмы Курганской епархии, передал он церковным властям!

С конца 80-х — начала 90-х годов начинается новый этап жизни и деятельности Бориса Николаевича Карсонова. Возрождение православия в России, в том числе и в нашем крае, становится для него глубоко личным событием, имеющим определяющее значение для дальнейшей исследовательской деятельности и творчества. Кроме того, открывается городская газета «Курган и курганцы», которая становится надежной площадкой для публикаций Бориса Карсонова. Вынужденное молчание писателя-историка, длившееся в годы застоя, прервано. С начала 90-х годов в газете «Курган и курганцы» опубликовано более 200 материалов Бориса Карсонова. Его исторические очерки становятся украшением газеты, вызывают широкий читательский отклик.

В 1994 году в газете «Курган и курганцы» публикуется серия очерков Карсонова, посвященных поискам святых мощей преподобного Далмата — основателя Далматовского монастыря, главной святыни зауральской земли. По благословению Преосвященнейшего Михаила, епископа Курганского и Шадринского, раскопками руководил Борис Николаевич Карсонов. Раскопки были тяжелыми, работали с раннего утра до позднего вечера. Были и сомнения, тревоги, но Карсонов уверенно направлял раскопки в правильном русле. Все это время он жил в монашеской келье, вставал в пять утра и трудился до ночи. Да и ночи были бессонными, слишком тяжелый груз ответственности взял на себя этот уже немолодой человек — тогда Карсонову исполнилось 66 лет. Но труды праведные увенчались успехом: мощи преподобного Далмата были обнаружены в месте, указанном Карсоновым. Сейчас мощи пребывают в Скорбященском храме Далматовского монастыря. Им поклоняются тысячи паломников, получая духовную и телесную помощь и поддержку. Сам Карсонов после раскопок перенес первый инфаркт, но с Божией помощью быстро поправился.

Борис Карсонов открыл для зауральцев имя выдающегося нашего земляка архимандрита Антонина (Капустина) — основателя Русской Палестины, 200-летие со дня рождения которого отмечалось в прошлом году. В своих очерках он восстановил, причем в точных, документально обоснованных деталях, жизнь замечательного русского подвижника, сумевшего в сложнейших условиях второй половины ХIХ века выкупить в Палестине для России участки земли, связанные с библейскими и евангельскими событиями. Борис Николаевич первым изучил историю Спасо-Преображенского храма в селе Батурино — родине отца Антонина. Сейчас храм постепенно восстанавливается. И в этом есть немалая доля Бориса Карсонова.

Труды Бориса Николаевича Карсонова по возрождению православия в Зауралье по достоинству оценены. В 2005 году указом Патриарха Московского и всея Руси Алексия II Б. Н. Карсонов награжден орденом Сергия Радонежского III степени.

курган новости

В 2005 году указом Патриарха Московского и всея Руси Алексия II Б. Н. Карсонов награжден орденом Сергия Радонежского III степени.

О Борисе Николаевиче Карсонове вспоминает его друг Герман Травников, народный художник России: «Мы дружили с 60-х годов. Самое главное в этом человеке — верность своему делу и честность по отношению к нему. Это качество он пронес через все передряги и катаклизмы своей нелегкой жизни. Это поистине рыцарское служение. По большому счету он совершил настоящий человеческий подвиг, восстанавливая в деталях историю нашего города. Он мог бы защитить не одну докторскую диссертацию. Но ему было некогда — он постоянно занимался новыми и новыми исследованиями».

При жизни Борис Николаевич не был избалован ни вниманием, ни какими-то почестями. Была издана одна-единственная его книга — «Узник гатчинского сфинкса». В 2015 году благодаря Герману Травникову, Александре Васильевой, курганскому музейно-архивному сообществу и при поддержке главы города Кургана Сергея Руденко был издан замечательный том исторических очерков Бориса Карсонова «Диалоги времен». Уникальный архив писателя-историка находится в государственном архив Курганской области (ГАКО). И все же приходится констатировать, что труды Бориса Карсонова еще не востребованы в полной мере. Впрочем, кто знает эту меру. Да и время сейчас сложное, забывчивое и сиюминутное. Но все вернется на круги своя. Абсолютно очевидно одно: живая история Кургана, история православия на зауральской земле во многом написаны твердой рукой, чистым сердцем и блистательным умом Бориса Николаевича Карсонова.

Подписывайтесь на наши новости в Телеграм

Теги: ,

Газета Курган и Курганцы Новости Кургана не пропустите важные новости

Два раза в неделю – во вторник и в пятницу специально для вас мы отбираем самые важные и интересные публикации, которые включаем в вечернюю рассылку. Наша информация экономит Ваше время и позволяет быть в курсе событий.

Система Orphus

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *