С каждым годом люди катастрофически быстро становятся глухими к чужой беде.
Сначала старый профессиональный анекдот… Журналист идет себе, вдруг смотрит: толпа, милиция с мигалками, скорая. Все окружили тело, лежащее на асфальте. Люди переговариваются вполголоса, рации трещат. У трупа какой-то мальчик надутый и важный стоит, и еще девочка — ревет навзрыд. Журналист к нему: «Что произошло?» — Мальчик: «А вы кто? журналист! а рупь дашь? ух ты! блин, короче, иду значит я, выворачиваю себе из-за угла, а мне прямо под ноги мужик с крыши – хрясь, прямо на асфальт, мозги в одну сторону, ботинки – в другую…» Обомлевший журналист — к девочке: «А ты почему плачешь?» — Девочка: «А я не виделааа! А он мне не рассказываееет!!!»
Сегодня само время скорректировало бы этот анекдот. Ни к чему было бы девочке просить мальчика-зазнайку рассказать о происшествии. Девочка моментально бы все узнала в соцсетях. Потому что на смену поколению дворников и сторожей пришло поколение «мобильных репортёров». У нас нынче чуть не вся страна – «мобильные репортеры». Не, ну я тоже иногда снимаю, что-нибудь, и — рееедко, снимаю на старенький телефон, но мне-то положено, я же бывший журналист, а бывших, как известно, не бывает. Но при этом я всегда «соблюдаю берега». А эти…
Горит самолет, и «мобильные репортеры» спешат эвакуироваться из него, беспардонно выдернув бесценные шмотки с багажных полок, и потом бегут они подальше от самолета, а при этом с остеоохондрозной неуклюжестью еще и снимают, как горит «Суперджет», как другие спасаются и бегут…
Еще они, эти «мобильные репортеры», снимают ребёнка, выпавшего из окна из-за невнимательных родителей и нарочной москитной сетки, и поближе норовят снять, с приближением, чтобы ясно было: это — ребёночек, это он под простынкой. Или — труп мужика на пляже на Голубых озерах, уже подраспухшего от водяного тлена, кургузо топорчащегося под казенным целлофаном. Или девушку-выпивоху, звезданувшуюся с третьего этажа…
Храм в Чимеево горит, и они тут как тут. Нет, чтобы хоть для виду пустым ведром погромыхать, ну правда же, ведь на этом храме все Чимеево испокон держалось, и работу храм давал, опять же и дороги, и благоустройство какое-никакое. Ан нет, некогда им суетиться с ведрами, снимать же надо и выкладывать в сетях, вау, смотрите, у нас Чимеево горит…
Кто-то тушит дикий степной пожар, а «мобильные репортеры» стоят такой плотной стеной, что «пожарки» рискуют ненароком подмять неповоротливую легковушку с зеваками внутри. Девушка Оксана, в нынешнем огненном мае самоотверженно принимавшая участие в тушении степного пожара, помню, рассказала мне: «…Примчались в Смолино. Вот где было жарко. А толпы зевак и просто любопытных, наставивших свои машины вдоль дороги, мешали проезду пожарных машин. Выбесил ландкрузер с номерами ТТТ, не пропускающий водовозку. Все стояли и снимали. И только бойцы в спецовках делали свое дело».
С каждым годом люди катастрофически быстро становятся глухими к чужой беде. Фотографируются на фоне ночного зарева, как за городом дачи горят, и — на страничку, и — по сообществам: у нас видите чо, о как!!! Ловите фото-видео.
Трясущимися от спешки руками снять эдакое-эдакое, выложить на страничке и скинуть в паблики, а потом в низком старте, с нервными подскоками ждать «лайков», репостов, комментариев…
Некоторые раскрученные публичные страницы в огненном мае-2019, помню, прямо взорвались, и от «мобильных репортеров» не принимали больше ни сообщений, ни видосиков, ни фото, а фыркали на них, мол, если есть что про пожары — пишите в комментариях, а в новостной ленте места для таких новостей больше нет. А вспомните, сколько тогда было репостов с призывами о сборе помощи для погорельцев? Два-три, не больше… Я же, без скромности скажу, и порепостил, и просто посильно информировал доступных мне людей, и вообще — мой вклад в помощь майским погорельцам эквивалентен 3000 рублям, ну да, немного, но хоть что-то, потому что знаю: «мобильное репортерство» не заменит теплую рубаху.
…На НТВ как-то был похожий проект. Назывался «Стрингеры». Это — почти как «Мобильный репортер» на первой кнопке, только авторам мало было втихушку снимать и присылать суперские видосы. В «Стрингерах» надо было докапываться до сути проблемы, во весь рост показывать виновного, носом его тыкать в безобразия и не бояться при этом схлопотать в скворешник. Быстро заглох этот проект. Поколение «мобильных репортеров», народившееся от поколения дворников и сторожей, не потянуло. Выбрало другой вариант, который проще и безопаснее, бездушнее и циничнее.
PS. И еще «мобильное репортерство» (во всех его формах) я ненавижу за суррогатство, за подмену. Потому что отдушина из выкладываний, репостов, «лайков» позволяет быть вроде и причастным к чьей-то беде, но – бесполезным, и таким же сторонним да глухим, как и прошедший мимо прохожий. Обманное, оно также позволяет не отрывать пятую точку! И не помочь сбитому щенку или собаке с вырванным горлом, а только «лайк» поставить да на сопливый комментарий расщедриться: «ужос», «я держу за тебя кулачки, малыш». Не врите себе, это — не помощь, это лишь еще одна форма бездушного «мобильного репортерства». Да и сыт «лайками» не будешь…
И особенно отвратительно для меня, когда «лайки» собирает смерть. Или ее предвкушение. И как собирает… Достаточно сбитого кота, у которого вся морда в крови, поскорее выложить в ленте. Или деваху с третьего этажа… Или ребенка под простынкой… А если наоборот? Если бы морда в крови была у «мобильного репортера», и вместо медпомощи со спасением — оппа: видосик, чо-кого, мах репост, ми-ми, держу кулачки… А в финале. Что? Сдох. Мммм… Ну, и грустный смайлик тогда, чтобы уж совсем сопричастность продемонстрировать. Но это совсем другая история. И ее лучше не поднимать.
Еще больше новостей на странице автора в ВК 
Теги: женя сорокапятка, пожар, чимеево
Газета Курган и Курганцы Новости Кургана не пропустите важные новости
