Наш земляк Николай Соловаров прошел рядовым всю войну, участвовал в освобождении Ленинграда от фашистской блокады

Наш читатель Василий Соловаров принес в редакцию газеты «Курган и курганцы» бесценный документ – дневниковые записи своего отца, участника Великой Отечественной войны Николая Сергеевича Соловарова.

Николай Соловаров родился в 1923 году, 19 декабря. Был призван на фронт в 1942 году из Кургана, воевал в составе 8-го артиллерийского полка телефонистом на Северо-Западном фронте. Участвовал в освобождении Ленинграда от фашистской блокады. Закончил войну в Прибалтике, где оставался в резерве. Был демобилизован в 1947 году. Награжден многими медалями и орденами. Умер в 2008 году, 13 марта.

1941 год. «Окончил семь классов, но началась война»

Итак, окончена учёба! Окончил семь классов в Нижней Утятке, но началась Великая Отечественная война. Подал документы в школу № 28, но в связи с потоком эвакуированных эту школу переоборудовали в госпиталь. Тогда я подал документы в школу № 14, но так как желающих учиться в восьмом классе уже было очень много, мои документы передали в школу № 10. Оттуда мне пришлось их забрать – потребовали направить документы в райвоенкомат. Я стал работать в колхозе. Меня вызвали в военкомат и отправили на Увал, там находилась приемная комиссия авиатехникума. Прошел все экзамены и медкомиссии, у меня оказалось нарушение цветовосприятия. Десять человек, в том числе и меня, направили обратно в военкомат ждать своей очереди.

Всю осень я работал в колхозе на лошадях вместе с моим хорошим другом Михаилом Наволоковым и другими ребятами. Возили пшеницу на элеватор.

1942 год. «На огневых позициях»

В конце января меня вызвали в военкомат и вручили повестку в Свердловск, на курсы радиотелеграфистов. Провожало меня много молодежи. Мой друг с матерью увезли меня на лошадях в Курган. Вечером 28 января я простился с мамой и другом. Нас, тридцать человек, посадили в вагон и повезли в Свердловск, где я стал изучать радиодело, чтобы стать радиотелеграфистом. На курсах мы проучились февраль, март и половину апреля. 16 апреля нас одели как настоящих солдат, и отправили в Горький.

В Горьком мы пробыли четыре дня. 30 апреля нас выстроили и объявили, что с этого дня мы находимся в действующей армии. Нас посадили в поезд, и в 9 часов утра 1 мая мы были в Москве на Курском вокзале. На вокзале просидели целый день, а вечером нас повели по улицам затемненного города на формировочный пункт, находившийся на Красноказарменной улице, дом 14, в помещении Горного института. Там нас разместили по воинским специальностям, по классам – радисты, связисты, артиллеристы и так далее. Стали формировать батареи. Каждого вызывали на медкомиссию, спрашивали, откуда родом, о составе семьи. Так формировали дивизион и полк. В свободное время нас посылали на разгрузку военной битой техники, трофейной и нашей. Иногда отправляли на завод «Фрезер», где мы помогали рабочим. Так продолжалось до 11 мая.

11 мая сформировали наш дивизион, нас перевели в казармы 2-го артиллерийского училища, где мы ждали технику. Получили «катюши» и переехали в Покровское-Стрешнево, в школу, где каждое отделение осваивало свою технику. Наше отделение получило переносную радиостанцию 6-ПК, стали учиться работать на ней. Так продолжалось до 16 июня, когда ночью полк был поднят по боевой тревоге и выстроен вдоль Волоколамского шоссе. «Катюши» построили в колонну. Прибыл духовой оркестр и представитель штаба гвардейских минометных частей. Генерал-полковник вручил нашему полку боевое гвардейское знамя, полк отбыл на Курскую товарную станцию – грузиться в вагоны, и выехал на фронт в трех эшелонах.

Прибыли в Старый Оскол, выгрузились, и через станицу Великомихайловку направились в сторону Белгорода. Передний край стоял в 17 километрах от Белгорода. Прибыв на огневую позицию, стали устраиваться. Дивизия, сделав первый залп, уехала на промежуточную огневую позицию, а наше отделение и телеграфисты остались. Позади нас стояла батарея 76-миллиметровых гаубиц. После налета немецких бомбардировщиков батарея покинула свои позиции, и мы зашли в ее окопы и землянки. После каждого залпа мы прятались в этих укрытиях, пережидая артобстрелы или бомбежки. В двух-трех километрах было село, вдоль села стояла батарея 120-миллиметровых миномётов, их постоянно бомбили немецкие бомбардировщики, иногда и нам доставалось.

После пяти-шести дней боев нас подняли по тревоге, и, оставив дежурного телефониста и радиста, отправили помогать телефонистам тянуть нитку на новую огневую позицию в шести километрах от старой. Связь установили, но утром немцы прорвали фронт на участке 21-й армии. Нам пришлось отступать. На четвертый день отступления вечером зашли в деревню, попросились ночевать, нам постелили на полу солому, и мы уснули как убитые. В эту ночь хозяйка отправила своих сына и дочь в партизаны. Утром она накормила нас кашей, и мы, выйдя за деревню на дорогу, встретили свою полковую машину. Помпотех полка забрал нас, а ночью под прикрытием трех танков наша колонна прорвалась через передний край немцев и днём соединилась с полком за Великомихайловкой.

Нас, связистов и радистов, рассадили на машины взвода боепитания, на снаряды, помогать огневым взводам. Отступали через Мичуринск, Острогожск, Коротояк, где переправились через Дон. Погрузились в Новоаннинском в эшелон, и вскоре прибыли в Москву на старую стоянку – в школу, расположенную в Покровское-Стрешнево.

Получили новые «катюши» и выехали на Северо-Западный фронт. Прибыли в город Осташков и влились в 1-ю ударную армию, стали поддерживать 45-ю стрелковую бригаду под деревней Морево.

1943 год. «С боями шли к Старой Руссе»

Зимой немного наступали, участвовали в ликвидации «Демянского мешка». Заняли город Демянск, вышли на реку Ловать – почти такая же, как наш Тобол, правда, местами много шире и течение быстрей.

Летом и осенью 1943 года с боями продвигались к городу Старая Русса. Перешли реку Пола, заняли станцию Парфино, и вплотную подошли к Старой Руссе. До зимы участвовали в боях, в том числе в освобождении города Невель. Попали с частями 10-й ударной и 3-й ударной армий в «мешок».

1944 год. «Освободили Таллин»

Так как моторы наших «катюш» были так изношены, что уже не могли тянуть технику, нас отозвали с фронта. В Невеле погрузили в эшелон и 23 февраля 1944 года мы прибыли на станцию Зеленоградскую в 10 километрах от Пушкино. Меня назначили офицером связи, и я каждый день возил пакеты в штаб гвардейской минометной части, а на обратном пути забирал почту и газеты в почтовом отделении рядом с Ярославским вокзалом. Мне была дана доверенность на покупку билетов в театры и на концерты. Благодаря этому я побывал во многих театрах и концертных залах, повидал многих артистов – Сергея Лемешева, Михаила Михайлова, Ивана Козловского, Леонида Утесова, Георгия Виноградова. Довелось побывать на концертах русского народного хора имени Пятницкого, ансамбля народного танца имени Моисеева, на выступлениях московского цирка на Цветном бульваре. Иногда и к нам в часть приезжали с концертами артисты из Москвы.

Получили новую технику, обмундирование, в мае 1944 года прибыли в Ленинград. Приняли участие в окончательном прорыве блокады Ленинграда со стороны Финляндии на участке Парголово – Осиновой Рощи. С боями продвигались к Выборгу, заняли город, наступали в сторону станции Сортовала. В сентябре был подписан договор о перемирии с Финляндией.

Потом нас перебросили под Таллин, освободили Таллин, острова Муху и Эзель, вернулись в декабре в Таллин и отдыхали до апреля.

1945 год. «Фейерверк запомнился на века»

В апреле нас погрузили в эшелон, и мы покинули Таллин. Во время движения эшелона по прибалтийской земле мы были распределены по платформам, на которых стояли «катюши» и другие грузовые машины. Дежурили по три человека, у нас был ручной пулемет Дегтярева для стрельбы по самолётам, вылетавшим бомбить эшелон. Правда, стрелять нам из него приходилось редко, ведь у нас на каждый дивизион полагалось по две установки четырех спаренных пулемётов на машинах ГАЗ и четыре противотанковых ружья, так что охрана была хорошая. Заняли запасные огневые позиции, разместили «катюши» в колхозном саду под большими яблонями. Для каждого дивизиона был определен участок фронта, связь со штабами была телефонной, а со штабом полка связывались по рации. Дежурили круглосуточно, проверка через каждые тридцать минут. Были случаи, когда немецкие радисты настраивались на нашу волну и вели передачу. Приходилось переходить на запасную волну.

Одеты мы были хорошо: сапоги, шинель, плащ-палатка, да и на питание по тому времени было грех жаловаться. Я, как некурящий, получал одну плитку шоколада на месяц.

Меня перевели в отделение разведки, дежурили на наблюдательных пунктах, то на дереве, то на крыше сарая. Шли бои местного значения, фашисты яростно сопротивлялись, а капитулировать не хотели. Через некоторое время нас перебросили под порт Лиепая, но до него мы не дошли. 8 мая в 12 часов нам объявили, что ожидается важное сообщение. Наши самолёты стали бросать листовки об окончании войны. Так, не дойдя до переднего края три-четыре километра, мы узнали об окончании Великой Отечественной войны. А ночью был такой фейерверк, который запомнился на века.

Жизнь после войны: трудовая династия

«На этом военный дневник моего отца кончается, – пишет наш читатель Василий Соловаров, – но так как отец был призван в армию в 1942 году 18-летним юношей, то демобилизация ему «не светила». Николай Соловаров был демобилизован только спустя два года со Дня Победы. Службу он продолжал там же, где для него окончилась война – в Прибалтике. Вот краткий рассказ отца о послевоенной жизни:

«Отгремели суровые годы войны. Солдаты возвращались к мирному труду, вот и я, демобилизовавшись в 1947 году, пришёл на Курганский механический завод № 603, который стал мне родным на всю жизнь. Времена были трудными, но помаленьку жизнь налаживалась. Завод начал строить первые дома в городе, а потом и в заводском посёлке, да и заводские корпуса стали подниматься. После восьми часов труда в цехах мы нередко садились по машинам и отправлялись в город мостить улицы. По субботам часто ездили в колхоз помогать на сенокосе и в уборке урожая. А как отдыхали! В каждом цехе была самодеятельность, певцы и танцоры. Работал наладчиком, мастером. В 1970 году за свой труд был награжден Орденом Трудовой Славы третьей степени, за время работы был многократно отмечен грамотами и денежными премиями. На заводе проработал 37 лет и в 1984 году ушёл на заслуженный отдых».

Николай Соловаров – обладатель почетного звания «Ветеран труда». На заводе работала вся его семья – жена и два сына. Им было присвоено звание рабочей династии за долгий безупречный труд на предприятии.

Фото: из архива семьи Соловаровых.