Петр и Нинон. История любви и верности из 1941 года

История семьи, любви, страны

В редакцию kikonline.ru жительница Кургана Галина Розенберг и принесла уникальный документ. Маленькую записную книжку, принадлежавшую ее родственнице Нине Маяк, которая записала воспоминания о своем муже, погибшем на фронте под Сталинградом чуть меньше, чем через год после свадьбы. Вместе они прожили всего десять дней.

Красная книжка размером с ладонь. Уголки страниц чуть потрепались – их много раз перелистывали, чтобы перечитать. Аккуратные строчки букв. Цветы, вырезанные из открыток. Личная трагедия – единственная и одна из многих в нашей стране.

«У меня была прекрасная подруга Иванова Поля — жили рядом и познакомились с ней. Вместе ходили на танцы и в кино. Поля работала на заводе Кургансельмаш, а я в Госбанке. На том же заводе трудился Петя Маяк, он тоже ходил на танцы в горсад, со своими товарищами. Там он и увидел меня с Полей, и попросил ее нас познакомить.

В один из вечеров Петя пригласил меня потанцевать с ним. Танцевал он прекрасно, к тому же был физкультурник, скромный, выдержанный и вежливый, с хорошей душой, не пил и не курил. Самые прекрасные человеческие качества. Мы оба очень любили после трудового дня танцевать, а с любимым человеком это было совсем особенно. В горсаду играли танго «Нинон», которое я очень любила, и Петя стал называть меня «Нинон» – мне очень нравилось.

Подружили мы с Петей всего семь дней, и сделал мне предложение. Я говорила, что еще рано, да и время военное – был сентябрь 1941 года. Но он ответил, что любит меня и хочет, чтобы я была его женой, когда он уйдет на фронт. Через пять дней после этого разговора Петя пришел просить у моих родителей разрешения на наш брак.

Подруга Поля им все о нем рассказала – родился в 1915 году, закончил с отличием Кировский техникум сельхозмашиностроения, в Курган приехал совсем недавно, в июле 1941, работать техником-конструктором на заводе. Петя понравился моей семье, и 18 сентября мы пошли в ЗАГС, а вечером отметили свой брак.

На вечере были три друга Пети и двое коллег, а с моей стороны Поля с родителями, родственники и одна девушка с работы. Мы сложили наши хлебные карточки и отоварили их – получилась булка хлеба на вечер и так, что удалось собрать. Еды тогда не хватало.

Через десять дней Петя ушел на завод, где на казарменном положении находился до 18 октября. В тот день он пришел домой в 12 часов дня с повесткой в руке: через четыре часа отбывал на фронт. Вот и все. Вся наша семейная жизнь.

Мама пыталась его накормить перед дорогой, но он отказался. Она дала ему шерстяные носки, чтобы тепло было ногам, когда пойдет в бой. Петя собрал вещи, попрощался со всеми и вышел.

Мы с братом Васей пошли его провожать на вокзал. За всю дорогу не сказали мы с мужем друг другу ни слова – так все было неожиданно. Когда была перекличка на перроне, я написала маленькую записку: «Петя, родной мой, не волнуйся обо мне, ты мне дорог, и я буду тебя ждать. Твоя Нинон». Он положил ее в карман рубашки ближе к сердцу.

Когда их рассаживали по вагонам, мы не разговаривали с Петей, а только смотрели друг на друга, и слезы застилали глаза, было трудно смотреть. Когда вышло время, военный человек подошел к провожающим и велел прощаться и идти по домам. Мы подчинились.

Шел крупный ноябрьский снег, залепляло глаза. А я всю дорогу плакала, не помня, где идем с братом. Дошли до улицы Советской, и я остановила брата и попросила вернуться со мной на вокзал. Хотела еще раз увидеть Петю, ведь война же! Брат долго не соглашался, но я уговорила его, и мы вернулись. Он убедил военного пустить меня.

Мы подошли к вагону, я закричала «Петя!», а он сидел, задумчивый, в уголке. Услышал, закричал мое имя, спросил, почему вернулись. Вася ему объяснил. Петя сказал, что ему тоже очень тяжело расставаться. Мы еще посмотрели друг на друга, поцеловались, и я ушла. Больше мы никогда не виделись.

Я Пете каждый день писала, и через день, и он мне часто писал – я только и жила, что этими письмами. В одном он мне написал, что если погибнет, чтобы я носила его имя в сердце и помнила. А однажды спросил: «Нинон! Как ты отнесешься ко мне, если я буду ранен так, что окажусь без обеих ног?». Просил не торопиться с ответом и все обдумать. Я сразу же написала, что он любой мне дорог — и с ногами, без — и что я его жду. Петя обрадовался и сказал, что я воодушевила его на новые подвиги.

В октябре 1942 года я получила похоронное извещение горвоенкомата о том, что мой муж, Маяк Петр Андреевич, погиб 29 августа 1942 года в Сталинградской (Волгоградской) области близ совхоза имени Юркина (позже – Привольный). Я очень болезненно пережила это сообщение. И ждала мужа 16 лет.

Молодость дается только раз, поэтому первая любовь не забывается. Погиб самый дорогой мне человек, защищая нашу Родину. Образ и имя его я ношу в памяти, и так будет до последнего биения моего сердца.

Прости меня, мой любимый Петя! Мать и сестра умерли, я осталась одна и вышла замуж в 1957 году.

Второй мой муж хороший человек, он тоже фронтовик — с первых дней войны и до дня Победы. Он прекрасно понимает, что нужно чтить память тех, кто отдал жизнь, сражаясь за Родину. В 1972 году я вышла на пенсию, и мы с мужем поехали разыскивать твое захоронение, дорогой Петя. И нашли — в Волгоградской области в поселке Привольный. Нас там встретили, устроили, сводили к Обелиску. Мы почтили память погибших наших дорогих воинов. Провели там три дня.

В 1975 году, на тридцатилетие Великой Победы, меня снова пригласили в Волгоградскую область, и имя моего мужа было нанесено на Обелиск».

Записная книжка закрылась. Маленькая, размером с ладонь, она вмещает огромную историю – личную и общую. Историю семьи, любви, страны.