Что связывает жившего в Кургане декабриста Николая Басаргина и выдающегося русского ученого Дмитрия Менделеева

новости курган

Колесо истории

Что может связывать жившего в Кургане декабриста Николая Басаргина и выдающегося русского ученого Дмитрия Менделеева, открывшего периодический закон? Попробуем разобраться.

Николай Васильевич Басаргин (1799–1861 гг.), член Южного общества декабристов, поручик, старший адъютант при Главном штабе второй армии, по делу 14 декабря был осужден по II разряду. После десяти лет заключения в Читинском остроге и Петровском заводе и пяти лет поселения в Туринске Тобольской губернии он был переведен на жительство в Курган. В марте 1842 года Басаргин с семьей по прибытии в наш город поселился в доме декабриста И. С. Повало-Швейковского, который уступил им жилище, а сам перешел жить во флигель. Ранее этот дом принадлежал декабристу М. А. Назимову, а после его отправки на Кавказ с 1838 года им до переезда в Тобольск владел декабрист П. Н. Свистунов. Примечательно, что четыре курганских декабриста проживали в одном и том же доме. По сведениям, полученным у известного знатока старого Кургана А. М. Васильевой, на месте этого дома по улице Советской сейчас находится гостиница «Дворянская».

Басаргины. Портрет сделан на основе фотографий середины XIX века. Художник Г. М. Ратанов, 2009 год. Ялуторовский музей декабристов

К сожалению, спокойной жизни в Кургане у Басаргина не получилось. Сначала умер малолетний сын, затем новорожденная дочь, а в марте 1846 года при родах умерла жена. В связи с трудным материальным положением он еще в 1842 году обращался к генерал-губернатору Западной Сибири с просьбой о разрешении работать, и только в начале 1846 года ему было «дозволено» поступить на гражданскую службу в Омске. Простившись с родными могилами, Николай Васильевич в мае 1846-го покинул Курган и переехал в Омск, где был определен на место канцелярского служащего третьего разряда в канцелярии Пограничного управления сибирских киргизов (так в Российской империи называли казахов). Омск не понравился Басаргину. «Местность Омска самая неприятная. Зелени почти нет, климат нездоровый — ветры летом и бураны зимой располагают к беспрестанной простуде. Сама постройка города дает ему какой-то неопрятный и грустный вид», — писал он позже в воспоминаниях.

Канцелярия начальника пограничной службы в Омске находилась в одном здании с Управлением Западной Сибири, переведенным из Тобольска в 1839 году. Это здание сохранилось до сих пор. В Управлении служил начальником отделения хороший человек, тоболяк Яков Семенович Капустин, женатый на Екатерине, средней сестре Дмитрия Менделеева. В Омске хлебосольная семья Капустиных была широко известна. Екатерина Ивановна держала салон, в котором регулярно собиралась образованная молодежь, занимавшаяся литературой и живописью. Все проезжавшие через Омск образованные люди — путешественники, ссыльные — обязательно оказывались в этом салоне. Некоторые исследователи полагают, что Капустин является прототипом чиновника И. И. Гвоздикова в романе Достоевского «Записки из Мертвого дома».

Вне всякого сомнения, Басаргин хорошо знал семейство Капустиных. У них он и познакомился с Ольгой Ивановной, старшей сестрой Дмитрия Менделеева, гостившей у Капустиных в Омске. Ольга была к тому времени пятый год бездетной вдовой ялуторовского купца И. П. Медведева. Как говорится, «встретились два одиночества», и возникло чувство. В январе 1847 года Ольга Ивановна и ее будущий муж побывали в гостях у ее родителей в Тобольске, а в марте поженились. Родители Ольги, Иван Павлович и Мария Дмитриевна, были очень довольны, что дочь нашла свое счастье. В Омске у Басаргиных появилась воспитанница — Пелагея, или Полинька, маленькая дочка покойного декабриста Н. О. Мозгалевского, скончавшегося в Минусинске. Товарищи Мозгалевского помогли вдове, оставшейся после смерти мужа с восемью детьми, пристроить часть детей в надежные руки.

Д. И. Менделеев, 1855 год

В октябре 1847 года в Тобольске внезапно умирает Иван Павлович, отец многодетного семейства Менделеевых, отставной директор Тобольской гимназии. На руках у Марии Дмитриевны остались два сына-гимназиста — Павел и Митя. Две младшие дочери, Аполлинария и Елизавета, были хотя уже взрослыми, но крайне несамостоятельными девушками. Басаргин начинает деятельно хлопотать о переводе из Омска поближе к семье Менделеевых, в Ялуторовск. В Ялуторовске у Ольги Ивановны были свой дом и оставшаяся от первого мужа стекольная фабрика в селе Коктюль, в тридцати верстах от города. В начале 1848 года Басаргины вместе с Полинькой переезжают в Ялуторовск, где Николай Васильевич получил скромное место в городском суде.

Летом 1848 года Павел, старший брат Мити, окончил Тобольскую гимназию и переехал в Омск под крыло Капустиных. Митя остался совсем один, его друг и брат уехал. В это сложное для подростка время появился человек, сумевший не только материально поддержать семью Менделеевых, подставить плечо, но и стать для Мити старшим товарищем, заменившим в какой-то мере отца и старшего брата. Учеба в гимназии у Мити совсем не шла, особенно он ненавидел латынь. Его переводили из класса в класс только благодаря снисходительности учителей, работавших когда-то с его отцом. И тут надо было определяться — или окончить гимназию кое-как, а затем устроиться в какое-нибудь присутственное место в Сибири по примеру старшего брата, или все-таки собрать волю в кулак и достойно закончить учебу, чтобы затем поступить в университет.

Встречи с Басаргиным, который часто наезжал в Тобольск, беседы с ним, его рассуждения о прошлом, настоящем и будущем, в том числе о будущем Сибири, о том, как сильно зависит оно от образованных, деятельных людей, многое дали юноше. А Басаргину было что рассказать молодому Менделееву, в чем подать нравственный пример. Николай Басаргин получил образование в уникальном учебном заведении — в Московском училище колонновожатых, которое готовило офицеров квартирмейстерской части. Поступив туда в возрасте семнадцати лет и окончив его в 1819 году, сдав офицерские экзамены, Басаргин еще год служил там же преподавателем. Училище было частным и содержалось на средства его основателя и руководителя — генерала Н. Н. Муравьева. Оно располагалось в доме Муравьева в Москве, на Большой Дмитровке. Принимались в него дворяне не моложе шестнадцати лет.

Будущие колонновожатые проходили углубленный курс математики, черчение и рисование планов, геодезию, правила топографической съемки местности, полевую фортификацию и тактику. А также давалось изучение немецкого и французского языков, священной истории, географии, российской и всеобщей истории. С ноября по май учащиеся находились в Москве, причем жили на частных квартирах и ходили в классы пешком. В летние месяцы все переезжали в Осташево, имение генерала Муравьева, находящееся в ста верстах от Москвы. Это было лучшее время для воспитанников. Здесь учащиеся расселялись по два-три человека по крестьянским избам. Добавлялись строевая подготовка, верховая езда и фехтование. Много занимались фронтовыми учениями и съемками местности. За несколько лет усилиями будущих колонновожатых была составлена топографическая карта Московской губернии. «Без преувеличения можно сказать, что все вышедшие из этого заведения молодые люди отличались <…> не только своим образованием, своим усердием к службе и ревностным исполнением своих обязанностей, но и прямотою, честностью своего характера», — писал позднее Николай Басаргин об альма-матер в своих воспоминаниях.

Более двадцати воспитанников училища для колонновожатых были привлечены по делу 14 декабря, из них тринадцать человек были осуждены. Кроме Басаргина, это училище годом позже окончил еще один курганский декабрист В. Н. Лихарев, а М. М. Нарышкин посещал занятия в нем вольнослушателем в 1815 году. В 1823-м генерал Муравьев вынужден был оставить училище по состоянию здоровья, и оно было переведено в столицу, став государственным. После событий 14 декабря новый император Николай I закрыл училище, посчитав его рассадником вольнодумства.

Как не походила учеба в таком заведении, где все строилось на доверии и взаимопомощи между учащимися, на опостылевшую казенщину Тобольской гимназии! Несомненно, влияние Басаргина сказалось на успехах молодого Менделеева. Многие его биографы отмечают, что в последний год учебы Митя выправился и хорошо окончил гимназию. Несомненно, Басаргин повлиял и на решение матери Мити Марии Дмитриевны отдать своего «последыша» в университет. Летом 1849 года Мария Дмитриевна с Митей и младшей дочерью уехали в Москву. Ей не удалось определить Митю ни в Московский, ни в Петербургский университеты, так как Тобольская губерния входила в Казанский учебный округ, и в 1850 году он поступил в Главный педагогический институт в Петербурге. Учился он истово, можно сказать, взахлеб, удивляя своих профессоров. Увлекся химией, окончил институт с золотой медалью и постепенно стал тем ученым и мыслителем, каким его знает весь мир. Басаргины постоянно переписывались с Дмитрием, радовались его успехам, давали добрые советы, помогали чем могли. Николай Васильевич подписывался в письмах «Твой брат Н. Басаргин».

В Ялуторовске Басаргин вновь встретился с товарищами по каторге И. И. Пущиным, Е. П. Оболенским и И. Д. Якушкиным. Кроме них, там давно жили ссыльные В. К. Тизенгаузен и М. И. Муравьев-Апостол, старший брат казненного декабриста. Декабристы жили дружно, постоянно встречались, обменивались журнальными новинками. Между ними возникло «какое-то братство — нравственный и душевный союз». Пожалуй, самый большой след от пребывания в Ялуторовске оставил Иван Дмитриевич Якушкин. Он с помощью протоирея Стефана Знаменского и местных меценатов организовал два приходских училища: для мальчиков в 1842 году и для девочек в 1846-м. Сам мастерил учебные пособия, разрабатывал учебные программы. Обучение строилось по Ланкастерской системе (когда учитель объясняет новый материал небольшой группе наиболее способных учеников, а те разъясняют его остальным учащимся). Басаргин, останавливаясь в Ялуторовске при переезде из Туринска в Курган в 1842 году, ознакомился с идеями Якушкина и буквально «заболел» ими. Будучи в Кургане, он сумел заинтересовать новыми школами смотрителя уездного училища Т. К. Каренгина, дал ему рекомендательные письма в Ялуторовск и всячески способствовал появлению подобного учебного заведения в Кургане, которое и было открыто в 1844 году.

В конце пребывания в ссылке Басаргин написал «Записки», замечательные по своей искренности, включив туда размышления о развитии Сибири. «Сибирь на своем огромном пространстве представляет так много любопытного, ее ожидает такая блестящая будущность, если только люди и правительство будут уметь воспользоваться дарами природы, коими она наделена…». Он сетует на отсутствие высшего учебного заведения в Сибири: «Недостаток в образованных, а тем более в дельных специальных людях так ощутителен в Сибири, что иногда самые выгодные для страны и для частных лиц предприятия, для которых найдутся и капиталы, и желающие заняться ими, потому только не могут состояться, что нет людей, способных привести их в исполнение». Дмитрий Менделеев выполнил завет своего наставника — его усилиями в 1878 году был основан первый в Сибири Томский университет.

После амнистии, объявленной императором Александром II в августе 1856 года, ссыльные декабристы потянулись в Центральную Россию. В феврале 1857 года Басаргины с воспитанницей последними покинули Ялуторовск, «маленький, но опрятный и красивый городок». Многие знакомые при проводах их «плакали навзрыд». Более года колесили Басаргины по России и Малороссии, гостили подолгу у родственников и хороших знакомых. Николай Васильевич, привыкший в Сибири к свободным отношениям между простыми людьми и дворянами, был поражен раболепием и лживостью крепостных в России. В мае 1858 года Басаргин купил у двоюродной сестры небольшое имение в родных местах — в тридцати верстах от города Покрова Владимирской губернии. Немного устроившись и познакомившись с новым местом, Басаргины снова собрались в дорогу. Павел Менделеев давно просил руки их воспитанницы, и та отвечала ему взаимностью. Было решено отвезти Полиньку в Омск и там сыграть свадьбу. В июне во Владимир приехал их проводить Дмитрий Иванович, к тому времени приват-доцент по кафедре химии Петербургского университета. Они провели вместе несколько дней — это была последняя встреча Николая Басаргина и Дмитрия Менделеева. В начале следующего года Менделеев уехал на учебу в Европу стипендиатом от университета, а вернувшись в Россию, уже не застал Басаргина в живых. Николай Васильевич скончался в Москве 3 февраля 1861 года и похоронен на Пятницком кладбище. Могилы двух друзей, Басаргина и Якушкина, находятся рядом, в одной ограде.

Вот такие отношения связывали жившего в Кургане ссыльного декабриста с будущим великим ученым, на становление которого, несомненно, повлиял своим нравственным примером Николай Васильевич Басаргин. Примечательно, что и в Ялуторовске, и в селе Коктюль есть улицы Басаргина. Думается, что и в Кургане, где в разные годы проживали тринадцать декабристов, можно назвать какие-либо из новых улиц именами этих достойных людей. Пока в честь только одного из них, В. К. Кюхельбекера, названа улица в Смолино.

Газета Курган и Курганцы Новости Кургана не пропустите важные новости