Яна Вагнер: «Мне нравится мучить своих героев»

новости курган

«Самое интересное – как поведут себя люди, привыкшие считать себя хорошими, когда их привычный мир разрушится?» – поясняет автор романа «Вонгозеро»

Яна Вагнер известна, прежде всего, как автор романа «Вонгозеро» (18+), переведенного на шестнадцать языков. Об этом произведении слышали даже те, кто не склонен брать в руки книг, – благодаря нашумевшему сериалу Павла Костомарова «Эпидемия» (18+). Премьера первого сезона по мотивам романа состоялась в 2019 году. второй сезон сериала вышел в апреле этого года. Вскоре зрители должны увидеть киновоплощение детективного романа Яны Вагнер «Кто не спрятался» (18+). Мы побеседовали с писательницей, которую критики называют «русским Стивеном Кингом», в Свердловской областной универсальной научной библиотеке им. В.Г. Белинского в рамках «Библионочи».


– Как стать знаменитым писателем?

– Знаете, я не верю, что это можно угадать – как написать бестселлер, как добиться больших тиражей. Боюсь, что нет никакого рецепта. Просто пишите историю, которой лично вам не хватает, и говорите о том, что интересно именно вам, другого способа я не знаю.

– Почему Вы выбираете для своих книг столь «жесткие» темы – конец света, убийство?

– Просто я люблю выдергивать обычных людей из привычного мира, помещать в необычные обстоятельства и наблюдать, как они с ними справляются. Мне нравится мучить своих героев, это очень эффективный драматургический инструмент – в невыносимых обстоятельствах ярко проявляются характеры. Один и тот же человек бывает способен на невероятную жестокость, подлость, конформизм, и в то же время, в другой ситуации – на великодушие, альтруизм и даже на героический поступок. Это, пожалуй, и есть самое интересное – противоречивость человеческой природы. В конце концов, литература в основном именно этим и занимается. А конец света, убийства и прочие жанровые атрибуты — всего лишь декорация, конечно.

– Как Вы относитесь к экранизации романа «Вонгозеро»?

– Первый сезон сериала «Эпидемия» более-менее близок к роману, хотя в нем и сместились акценты. «Вонгозеро» все-таки в первую очередь – монолог испуганной женщины, история довольно камерная и тихая. А сериал получится более громким, динамичным, мужским. Второй сезон – вещь уже полностью самостоятельная, и о нем я ничего сказать не могу, потому что, признаться, пока его не смотрела.

С экранизациями у писателей отношения всегда непростые, и это нормально. Однако в любом случае это невероятное чудо, когда герои, которых ты придумал в три часа ночи за письменным столом, оживают и начинают ходить в кадре, а если повезет – даже, может быть, произносить слова, которые ты для них сочинил. Поэтому чем раньше ты поймешь, что история больше тебе не принадлежит, тем быстрее сумеешь избавиться от ревности и научишься радоваться результату. Мне кажется, я научилась.

– Почему Вы решили написать первый роман?

– Писать я начала поздно, хотя читателем была как раз запойным всю жизнь. Моя бабушка работала в детском отделе Ленинки (сейчас – Российская государственная библиотека, главная библиотека страны – прим. ред.), так что я прочла весь детский фонд по крайней мере раза три и до сих пор читаю много и жадно. Но писателем становиться не собиралась, не писала в юности стихов, не отправляла рукописи в издательства. Мне было 37, и я занималась совершенно другими делами, так что романа от меня точно никто не ждал, и в первую очередь – я сама. У меня был блог в Живом журнале, это была такая очень популярная в России социальная сеть, и все начали туда что-то писать. Вместо имен там были никнеймы, а вместо фотографий — аватары, и может быть, именно благодаря этой анонимности писать туда было не страшно. Люди выкладывали в сеть личные дневники, яростные политические манифесты и рецепты борща, ссорились, находили друзей, влюблялись, выходили замуж и находили работу, и конечно, со временем там начали появляться стихи и художественные тексты.

А тут мы с мужем и сыном посмотрели очередной голливудский фильм про конец света, и потом за ужином сидели и обсуждали – а что бы мы сделали, если бы какая-нибудь глобальная катастрофа случилась на самом деле. И в тот же вечер я села и очень быстро написала маленький рассказ о том, что в Москве началась эпидемия неизвестного вируса и город закрыли на карантин, и выложила его в сеть. А он неожиданно отозвался, его прочитало несколько тысяч человек, которые начали со мной о нем разговаривать и потребовали продолжения. Так что я написала следующий фрагмент, а потом еще один, и еще. Я не знала, что пишу роман, у меня не было никакого плана, я понятия не имела, чем закончится история; более того – смогу ли я закончить, и просто следила за путешествием маленькой компании людей, которых сама же и придумала, чаще всего не зная даже, что случится в следующей главе. Однако все это время несколько тысяч человек путешествовали вместе со мной, писали мне комментарии, поддерживали и не давали остановиться, и примерно через год мы добрались наконец до цели. И только тогда я поняла, что, кажется, написала роман.

Как ни странно, примерно через два месяца он вышел на бумаге, а еще через несколько месяцев поступило первое предложение от иностранного издателя: «Вонгозеро» захотели перевести в Швеции. Ну, а дальше оказалось, что по неопытности я слишком рано поставила точку, и пришлось писать продолжение – «Живые люди», чтобы выяснить, как эта странная компания неприспособленных горожан переживет зиму. В общем, к этому моменту я, пожалуй, втянулась и с тех пор написала третий роман – «Кто не спрятался», а сейчас заканчиваю четвертый.

– Почему у «Вонгозера» такой успех?

– Трудно сказать. «Вонгозеро» во всех смыслах дебютный, а значит – несовершенный роман. Может, он просто попал в какой-то нерв. Возможно, роль сыграл нетипичный для этого жанра выбор героя – это обычная перепуганная женщина, нисколько не храбрая, даже не очень-то симпатичная. С одной стороны, для части поклонников жанра именно несовершенство и слабость моих героев стали главным разочарованием. А с другой – мы ведь и сами не такие уж решительные, храбрые и умелые, так что примерить на себя эту историю, наверное, в каком-то смысле было даже легче.

Ну, и безусловную роль сыграла, конечно, и недавняя пандемия, хотя вот это уже точно опять абсолютная случайность. У историй о конце света всего пять-шесть стандартных сценариев – атомная война, инопланетяне, природная катастрофа, зомби-апокалипсис, ну и вирус-убийца. Книг об эпидемиях – сотни, так что ничего я, конечно, не предсказывала. Мне просто хотелось поговорить о том, как ведут себя обычные, вроде бы вполне приличные люди, когда им очень страшно, а привычный мир рушится, получится ли у них остаться хорошими (спойлер: далеко не всегда), и декорацию для этого разговора я могла взять любую.

– О чем на самом деле Ваш роман «Кто не спрятался»? Почему решили обратиться к детективному жанру?

– С одной стороны, «Кто не спрятался» – герметичный детектив. Люди заперты в отеле, который не могут покинуть, происходит убийство. И конечно, параллели с «Десятью негритятами» Агаты Кристи, «Отелем у погибшего альпиниста» Стругацких и «Сиянием» Стивена Кинга очевидны, нельзя взять классическую, старомодную даже декорацию и не поклониться при этом основоположникам жанра. Но мне опять хотелось поговорить о другом – о том, как близкие люди умеют мучить друг друга. Как можно годами жить, притворяясь, терпеть негодную дружбу, недостаточную любовь и при этом молчать, не имея возможности вырваться, просто по инерции. Мне, в общем, даже не особенно важно было, кто убийца, я просто описывала компанию, в которой за двадцать лет ужасно запутались отношения, так что детективный канон я опять, разумеется, нарушила. То есть, снова обманула консервативные жанровые ожидания.

Тут стоит, наверное, уточнить – у меня никогда нет амбиции деконструировать жанр; напротив – я эти жанры как раз нежно люблю и скучаю по ним, просто не способна строго следовать канону. Поэтому использую их как декорацию, а дальше делаю то, что мне по силам.

– Чтобы написать такие романы, Вам понадобился личный экстремальный опыт?

– Опыт безусловно писателю нужен, без него просто ничего не получится, но это обычный, человеческий жизненный опыт. Чтобы герои ожили, с ними непременно надо чем-то делиться, и в любом тексте всегда очень много личного – настолько, что я бы законодательно запретила родственникам и знакомым писателя читать его книги, слишком уж автор в них беззащитен. Но специально искать трагедии и трудности точно не обязательно, мало найдется взрослых людей, кому посчастливилось к середине жизни совсем уж их избежать. А если и есть, то книг они точно не пишут.

– Литература – Ваше призвание?

– Призвание – громкое слово. Это моя работа. Ну, или потребность, если хотите, и вполне эгоистичная кстати. Если ты не Толстой и не Фолкнер, литература без тебя вполне обойдется, так что пишешь ты не ради человечества, а в первую очередь для себя, потому что тебе этого хочется. Есть писатели, уровня которых тебе никогда не достичь, и об этом полезно помнить. Просто старайся, как можешь, чтобы получился текст, за который не будет стыдно, а если твои истории у кого-то отзовутся или даже просто развлекут – отлично, это само по себе уже большая удача.

– Какова роль писателя в современном мире?

– Скромная. Это в девятнадцатом веке писатель был наставник, пастырь и нравственный авторитет (мы сейчас опять подумали про Толстого и правильно подумали). Даже в двадцатом он превратился уже просто в почетного гражданина, важного человека, но его все равно надо было знать и написать по нему сочинение. А сегодня он, к счастью, просто свидетель. Собеседник, который приглашает читателя к разговору. Понимая при этом, что может быть читателю не нужен, не интересен и недостаточно хорош, и уж точно не обязан ничему его учить. Это огромное облегчение.

– О чем никогда не стали бы писать, и о чем написать мечтаете?

– Никогда не стала бы писать на заказ о том, во что не верю. Наверное, не замахнулась бы на детскую литературу, но по другой причине, просто не сумела бы. По-моему, это самое сложное – говорить с детьми так, чтобы зацепило и взрослых, а лучшие детские книги именно такие. А вообще, осталось очень много всего, о чем я надеюсь успеть еще написать – семейный роман, например. Кто не хотел бы написать большой семейный роман? Но вот к нему точно надо как следует подготовиться, хватило бы времени.

– Над чем работаете сейчас?

– Заканчиваю четвертую книгу. Опять решила попробовать новый жанр – роман-катастрофу, и снова мучаю там людей, только теперь их несколько сотен, и я запираю их в автомобильном тоннеле под рекой, из которого внезапно нельзя выбраться. И конечно, им очень быстро начинает казаться, что мира снаружи просто не существует, хотя проводят они взаперти всего-навсего сутки. История полифоническая – персонажей много, они очень разные, – и дается мне непросто. К тому же, у меня снова, похоже, получилась какая-то зловещая метафора, но отступать некуда, я почти в финале работы и надеюсь закончить в этом году.

– Ваши любимые авторы?

– Люблю Фолкнера, Сэлинджера, вообще люблю американцев – Джона Ирвинга, Джонатана Франзена, Донну Тартт и Филипа Рота. Булгакова очень люблю, недавно перечитала «Белую гвардию» и поразилась, насколько это современный и точный текст – сто лет прошло, а мы все в той же точке, ничего не изменилось. Люблю Стругацких, особенно поздних. Ну, и после сорока у меня начался наконец роман с русской классической литературой, и довольно пылкий.

– Какое место книги занимают в жизни современного человека?

– По сравнению с двадцатым веком, сейчас люди, конечно, читают меньше, слишком много у чтения появилось конкурентов – кино, сериалы, подкасты, компьютерные игры. А все-таки хорошая книга дает воображению гораздо больше свободы во многих смыслах, так что литература вполне жива, читающих по-прежнему много и, думаю, меньше уже не станет. Тем более, что в книгоиздании в последние годы случилась настоящая революция – почти все современные романы выходят сегодня в аудиоформате, так что при желании их можно не только читать, но и слушать, пока вы едете в машине, моете посуду или во время утренней пробежки. Книги лучше, чем подкасты, и уж точно лучше, чем радио.

– Кто читает Ваши книги?

– Не думала над этим специально. Единственное, пожалуй, что могу сказать определенно, мои читатели – люди взрослые, я все-таки пишу взрослые книжки. А в остальном, думаю, они очень разные. Хотя, если верить статистике, большая часть читающих сейчас – женщины, и думаю, это справедливое наблюдение, потому что женщины вообще сегодня активнее во многих областях, их больше и в благотворительности, в общественной деятельности и даже среди избирателей, так что нет ничего удивительного в том, что книги покупают тоже в основном они.

– Что бы посоветовали современникам?

– Нам всем сегодня важно сохранить в себе способность думать независимо. К сожалению, думать трудно – этот процесс отнимает у мозга слишком много энергии, нам легче упрощать и пользоваться готовыми шаблонами. Но всякое упрощение – зло и очень мешает нам слышать друг друга. Важно искать общее, даже когда наши взгляды не совпадают, иначе диалог невозможен. А там, где нет диалога, нет будущего.

Фото: Анна Порошина. Предоставлено Свердловской областной универсальной научной библиотекой им. В.Г. Белинского.

Газета Курган и Курганцы Новости Кургана не пропустите важные новости

Подписывайтесь на наши новости в Телеграм

Теги: , ,

Газета Курган и Курганцы Новости Кургана не пропустите важные новости

Два раза в неделю – во вторник и в пятницу специально для вас мы отбираем самые важные и интересные публикации, которые включаем в вечернюю рассылку. Наша информация экономит Ваше время и позволяет быть в курсе событий.

Система Orphus

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *