Считает гость редакции — депутат Государственной Думы РФ, заместитель председателя комитета по защите конкуренции Сергей Лисовский
Онлайн-торговля сделала многие товары дешевыми и доступными для массового потребителя. Но, к сожалению, недобросовестные производители, а также участники логистических цепочек нередко наносят ущерб потребителям, — как материальный, так и физический.
Вопрос, который мы обсудили с гостем редакции газеты «Курган и курганцы», депутатом Государственной Думы РФ, заместителем председателя комитета по защите конкуренции Сергеем Лисовским, — работа маркетплейсов.
— Сергей Фёдорович, зачем нужен отдельный закон, регулирующий деятельность маркетплейсов?
— Мы в Государственной Думе занимаемся этой темой очень предметно. Более того, к этому вопросу подключились не только депутаты разных фракций, но и сенаторы Совета Федерации. Немного забегая вперед, скажу, что и я внес поправку как один из авторов закона «О торговле». Для примера, рассмотрим законопроекты «Справедливой России — За правду» и «Единой России». Первый из них направлен в большей степени на защиту производителей отечественных товаров. В свое время, когда мы принимали закон о регулировании торговой деятельности, мы добивались того, чтобы крупные торговые сети предоставляли место на своих полках для небольших местных производителей. Продвигать этот закон, честно говоря, было очень непросто, ритейл использовал для противодействия ему все возможные ресурсы. Так и сейчас маркетплейсы за счет особенностей этого рынка давят на нашего производителя, понуждая снижать себестоимость, а в наших условиях это ведет к ухудшению качества продукции.
— В чем суть законопроекта «Единой России»? Что предлагаете Вы?
депутат Государственной Думы РФ, заместитель председателя комитета по защите конкуренции Сергей Лисовский
— Не надо ничего придумывать, надо просто сделать кальку с закона от 28 декабря 2009 г. N 381-ФЗ «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в Российской Федерации». Да, тогда он был далеко не идеален, лет десять мы вносили в него поправки с учетом правоприменительной практики и того, что подсказывала сама жизнь. За это время значительным образом трансформировался рынок ритейла. Во-первых, производители, если говорить языком марксистов, обрели классовое сознание. А во-вторых, и сами торговые сети за эти годы признали, что более выгодна добросовестная конкуренция и игра по правилам. Поэтому я и предлагаю двигаться планомерно. Надо сделать хотя бы первый небольшой шаг. Потому что большой, многогранный законопроект обязательно встретит отрицательный отзыв Правительства РФ — что, собственно, и случилось с пакетом поправок по поводу маркетплейсов. У каждого из профильных министерств, а оценивают такие законопроекты как минимум четыре-пять ведомств, есть свои задачи, свои подходы. Если взять для примера тот же самый закон о торговле, то однозначно за него был только Минсельхоз, а Минпромторг выступал полностью против, Минэкономразвития колебалось. Минфином предлагались доводы о том, что регулирование ритейла приведет к всплеску теневой торговли и снижению налоговой базы, поэтому и финансисты были тоже против. В конечном итоге переубедить удалось всех, кроме Минпромторга, поскольку в первой редакции мы пошли на некоторые уступки.
Работали над этим законопроектом три года, но честно скажу, мы бы его так и не приняли, если бы не Владимир Владимирович Путин, который тогда возглавлял правительство. Он наши предложения поддержал. А теперь представители маркетплейсов выступают с теми же самыми аргументами, что и ритейлеры 15 лет назад: мы просто предоставляем полки для торговли. В данном случае — электронные. А за качество продукции мы не отвечаем.
— Иными словами, речь не идет не только о неисправной бытовой технике.
— Все гораздо серьезней, и таких эпизодов немало. Например, Россельхознадзор запрещает какой-либо ветеринарный препарат, а это огромный рынок. Но маркетплейсы продолжают им торговать, причем продают ведь не только для домашних животных, но и для использования в сельском хозяйстве. А мы даже по закону не можем официально запрашивать о надлежащем качестве этого товара.
В Узбекистане был случай, когда производитель купил на маркетплейсе сырье для производства — они уже начинают сырье продавать! — открыли контейнер, а там совсем не то, что они заказывали. Покупатели в суд — а в суде представители электронной площадки и говорят: ищите эту фирму сами, мы не имеем права запрашивать и получать информацию о производителе.
Поэтому моя первая поправка заключается в том, чтобы, с одной стороны, обязать поставщика предоставлять маркетплейсам расширенную информацию о себе; с другой стороны — обязать их запрашивать такую информацию. Это снимало бы 50 % проблем, возникающих с маркетплейсами. Но пока провести ее не получается.
— Почему?
— А здесь мы как раз возвращаемся к процедуре принятия законов. Мне говорят: зачем мы будем заниматься отдельно вашей поправкой, если у нас рассматриваются два больших закона? Включите ее в эти законы, и тогда все примем одним пакетом. В этом есть определенное лукавство. Как я уже говорил, объемные законы можно принимать два-три года, а мою поправку — очень быстро. Все-таки, я согласился на то, чтобы она тоже была включена в законопроект «Единой России» и она была там учтена, хотя и не полностью.
— Вы сейчас привели пример, как вы сказали, работа над законом о маркетплейсах, — длительная и кропотливая процедура. Неужели это настолько сложно?
— Сложно. Вот такой пример. Сегодня мы работаем над дальнейшими поправками в закон о побочных продуктах животноводства, то есть, о навозе скота, помете птиц. В свое время был принят закон об охране окружающей среды. В дополнение к нему — тот самый закон о побочных продуктах животноводства, где навоз животных и помет птиц отнесены к III классу опасных отходов. А это требует очень серьезного лицензирования. Проще говоря, чтобы тракторист вывез навоз из коровника, ему надо сертифицированный прицеп, и у него должно быть специальное разрешение. Понятно, что в реальной жизни это не проходило. По этому закону надо было закрывать множество предприятий. Росприроднадзор стал выписывать миллиардные штрафы. Не миллионные — миллиардные!
В таком случае, предприятие вполне может закрыться. Поэтому мы, депутаты Государственной Думы со своими коллегами из Совета Федерации, подготовили поправки в этот закон. Около года на это ушло. Понятно, что закон не может сразу быть идеальным, и его правоприменение показывает: или мы что-то упустили, или органами исполнительной власти приняты подзаконные акты. Вот там тоже дьявол кроется в деталях. Например, очень простая вещь. У нас есть ограничение по концентрации нитратов в почве. Когда вы вносите органические удобрения, тот же навоз, они в течении 2-3 месяцев окончательно перегнивают и становятся важным питательным веществом для растений. Но в момент внесения процент нитратов в почве увеличивается — буквально на месяц-полтора.
— И, наверное, именно в этот период проверка и приходит?
— Именно в этот момент проверка и приходит. К сожалению, мы до сих пор так и не добились внесения в регламент измерения нитратов для побочных продуктов животноводства четкого определения временных рамок того, когда необходимо делать замеры. Ученые-химики говорят, что в определенный период концентрация растет, а затем она сходит на нет. Но законодательно мы этот вопрос пока не решили, хотя занимаемся им уже много месяцев. Дело в том, что регламент измерения вредных веществ касается не только нитратов — это очень объемный документ, и определяет порядок анализа огромного количества химических соединений.
— Откуда это недопонимание?
— С одной стороны, не секрет, что не все чиновники у нас честные. Вместе с тем, большинство действительно болеет за свое дело, выступает на стороне закона. И они на встречи, где обсуждается этот вопрос, привозят видео с доказательствами противоправных действий конкретного фермера, который свалил навоз около речки: «Вот ваши умозрительные аргументы, а вот — правда». Мы, в свою очередь, отвечаем: «Так введите уведомительную систему. Такого то числа фермер отправил столько-то навоза в такую-то точку». И это уведомление оформляется в электронном виде, фиксируется в компьютерной системе и очень просто отслеживается. А если этот хозяйствующий субъект по факту вас обманул, отправив ложные сведения, то тогда приезжайте и наказывайте. С другой стороны, позицию контролирующих органов в данном случае также необходимо понимать. Крестьяне много лет не хотели идти навстречу требованиям государства, «хулиганили», говорили: «Хорошо, вы сейчас закроете все наши предприятия, а еду потом где брать будете?».
Теги: дума, закон, маркетплейсы
Газета Курган и Курганцы Новости Кургана не пропустите важные новости
