35 лет назад завершился вывод советских войск из Афганистана
Ровно 35 лет назад, 15 февраля 1989 года, по мосту через реку Пяндж, под развернутыми знаменами, территорию Демократической Республики Афганистан покинула последняя колонна из состава Ограниченного контингента советских войск. Так закончилось десятилетие, которое навсегда останется в истории нашей страны под именем Афганской войны. Свои героизм и мужество, суровые, но справедливые законы боевого братства наши бойцы, которых в народе стали называть «афганцами», пронесли через всю жизнь. Несмотря на то, что в перестройку и в «лихие 90-е» эти понятия постоянно подвергались осмеянию и осквернению, ребята, побывавшие «за речкой», передали важность верности долгу перед Родиной и товарищам по оружию через поколения: своим младшим братьям, сыновьям, внукам. И не зря — ведь эти поколения ждали новые испытания: две Чеченские войны, события в Южной Осетии и в Сирии и теперь — специальная военная операция по демилитаризации и денацификации Украины.
Но и тогда, и долгие годы спустя вопросы о целесообразности ввода советских войск в Афганистан задавали не только штатные пропагандисты Запада и либеральных псевдоценностей. Такие вопросы по-прежнему интересуют общество. Попытаемся на них ответить. Правда, придется углубиться в историю, впрочем, как недавно продемонстрировал Президент России Владимир Путин в ходе интервью с Такером Карлсоном, для понимания современных событий такие экскурсы необходимы.
Большая Игра
Передо мной фотографии Кабула 1970-х годов. Современные улицы, девушки в мини-юбках, магазины грампластинок с новинками рок-н-ролла, троллейбусы(!). Всего через несколько лет здесь можно будет ходить только с автоматом…
Помню, ещё в 90-е годы, многие, даже непосредственные участники тех событий недоумевали, зачем это было надо советскому руководству: вводить войска в Афганистан, кто ответит за «чёрные тюльпаны»? В то же время за прошедшие 20 лет, особенное в последнее десятилетие, мы увидели целую череду событий, очень напоминающих то, что происходило в Демократической республике Афганистан перед вводом советских войск. Ливия, Египет, Сирия, Украина… «Товарищ волк», как выразился Владимир Путин много лет назад, имея в виду США, остается ненасытным…
С одной стороны, события в Афганистане, судя по всему, для Америки, взявшей на вооружение стратегию «управляемого хаоса», были лишь «проба пера». С другой, в случае ДРА ситуацию в стране раскачивали не только Штаты и их союзники. Для того, чтобы создать очаг напряжённости у советских границ (которая, с огромной вероятностью, перекинется и через наши рубежи), выстроилась немалая очередь из «добрых соседей».
Для того, чтобы понять, почему так произошло, необходимо знать предысторию событий и конкретный политический контекст.
В отечественной историографии геополитический подход как-то не прижился, но надо понимать, что в тех же США он является даже не научным, а конкретным практическим методом. Его используют для принятия важнейших стратегических решений. Есть базовое понятие геополитики, которое ввёл один из её отцов-основателей англичанин Хэлфорд Маккиндер — «Хартленд». Это центральная часть Евразии — «мирового острова». А кто контролирует Хартленд, тот, в конечном счёте, контролирует весь мир. С конца XVIII века уж точно он находился под властью либо влиянием России, а затем СССР. Поэтому задачей №1 для Запада, особенно атлантических держав — Великобритании и США, было (а по большому счёту остаётся и сейчас, несмотря на то, что сегодня они атакуют в первую очередь наши западные границы) свержение нашей страны с этого пьедестала. Афганистан плюс сопредельные регионы при таком подходе становятся ключевой территорией, «Хартлендом Хартленда».
История этой страны огромна, пересказать её невозможно, достаточно сказать, что пророк Заратуштра, основатель древней религии Ирана — зороастризма — жил и похоронен в городе Балх, неподалёку от известного по войне в Афганистане Мазари-Шарифа. За тысячелетия до появления геополитики люди понимали значение этой территории, где пересекались многочисленные торговые пути. Поэтому там побывали Александр Македонский, скифы, парфяне, тюрки, монголы, Железный Хромец Тимур и его наследники — империя Великих Моголов.
Историю страны в Новое Время принято отсчитывать от создания в 1747 году Ахмад-шахом Дуррани Дурранийской державы. Однако, как это и бывает при феодализме, после его смерти единое государство распалось на ряд самостоятельных княжеств — Пешаварское, Кабульское, Кандагарское и Гератское.
Такое прошлое страны привело к ряду важных последствий. Во-первых, там присутствуют обе ветви ислама — и сунниты, и шииты. Во-вторых, крайне пёстрый этнический состав — не только собственно афганцы-пуштуны, но и, вторые по численности, таджики, а также узбеки, хазарейцы (а это не единый этнос, а целый конгломерат племён), туркмены и многие другие. Не трудно заметить, что три из этих народов проживали и на территории СССР в составе соответствующих союзных республик. В-третьих, когда туда в XIX веке попытались зайти англичане, представлявшие всех окружающих, кроме себя, дикарями, то они за это жестоко поплатились.
Да, военных академий ни у пуштунов, ни у всех остальных племен не было. Но империя Великих Моголов входила в число так называемых «пороховых империй». Там прекрасно умели обращаться с огнестрельным оружием всех известных на тот момент типов. Доступно это было и тем, кто жил в горах Гиндукуша. Так что в позапрошлом веке афганцы могли составить достойную конкуренцию даже тогдашнему мировому гегемону — Великобритании. А в первую англо-афганскую войну 1838-1842 годов противники были едва ли не на равных. На стороне вторгшихся была достигавшаяся за счёт муштры скорострельность и плотность огня, устойчивость боевых порядков, на стороне афганцев — дальнобойность и точность их длинноствольных ружей, манёвр. Плюс, конечно, маскировка — сегодня ты долбишь кетменём поле, а завтра берёшь ружьё и уходишь в горы или «зелёнку». Плюс снабжение — любой дехканин даст тебе наесться и напиться, приютит. То же самое было и во вторую англо-афганскую войну 1878-1880 (именно туда отправил Конан Дойль своего персонажа доктора Ватсона), и в третью 1919 года. К сожалению, повторилось это и с нашим ограниченным контингентом.
Да, кстати, а что забыли в этом бедном крае англичане, у которых на тот момент в колониальной зависимости находилась «жемчужина в британской короне» — Индия? Дело в том, что в это время, в XIX — начале XX веков, идёт Большая игра — так называется геополитическое соперничество между Британской и Российской империями за господство в Южной и Центральной Азии. Под ноги Белого Царя, русского императора, падают Хива и Бухара. Палата лордов гудит, как растревоженный улей… Но о Great Game в последнее время пишут много и интересно, поэтому подробно на ней останавливаться не будем.
Отметим лишь то, что один из красивых ходов с нашей стороны сделан в 1919 году — уже большевиками. В результате англо-афганской войны 1919 года, пусть и сложившейся для жителей Гиндукуша неудачно, им всё же удаётся немного подвинуть британцев и Аманулла-ханом провозглашено независимое королевство. Несмотря на то, что оно было вполне себе феодальным и исламским, новое государство стало первым в мире, признавшим другого новичка на мировой арене — социалистическую и атеистическую Советскую Россию. В Москву официальная делегация, возглавляемая генералом Мухамедом Вали-Ханом, добиралась по охваченной гражданской войной России полгода. Но времени афганцы зря не потеряли: они дважды встречались с В. И. Лениным и он заверил их в том, что отношения между странами будут развиваться. И это было действительно так: 28 февраля 1921 года был подписан первый договор советско-афганской дружбы.
А тем временем Большая Игра возобновилась. Здесь уместно процитировать не исторический документ, а литературное произведение, тем более, что оно вышло из под пера Герберта Уэллса — человека очень осведомлённого и тесно связанного с британскими спецслужбами своего времени. Это книга «Самовластие мистера Парэма» (1930 год), где речь идёт о том, как обычный преподаватель истории стал британским фюрером. А такое развитие событий в те годы в Великобритании было отнюдь не гипотетическим. Так вот в одном из выступлений главный герой развивает свои геополитические воззрения:
«Вот здесь, – сказал Верховный лорд, – в самом сердце Старого Света, безмерно огромная, сильная, потенциально более могущественная, чем почти все страны мира, вместе взятые… – он театрально замолчал на мгновение, – лежит Россия . И не важно, кто правит в ней – царь или большевики. Россия – вот главная опасность, самый грозный враг… Мы должны опередить Россию. Мы должны взять в кольцо опасность, зреющую на этих бескрайних равнинах, прежде чем она обрушится на нас… Здесь, на западе, мы обойдем ее с флангов при помощи нашей союзницы Франции и ее питомицы Польши; на востоке – при помощи союзной нам Японии. Мы доберемся до нее через Индию. Мы нацеливаем на нее клинок Афганистана».
Реальная история, как мы знаем, сложилась по-другому. И после победы СССР в Великой Отечественной войне (кстати, в ходе Второй Мировой Афганистан оставался нейтральным), после того, как Союз получил статус сверхдержавы, после спутника и Гагарина на альтернативный капитализму вариант развития стали смотреть не только бывшие колонии и отсталые страны, но и вполне себе передовые западные державы. Какие мощные компартии были в Италии, во Франции! Что уже говорить об Афганистане, тем более, что рядом с ним динамично развивались советские среднеазиатские республики. И Нур Мухаммад Тараки, и Хафизулла Амин, и их окружение, по крайней мере, в начале своей деятельности, смотрели на ситуацию вроде бы здраво — если у таджиков в СССР всё получается, то почему не может получиться у их братьев в Афганистане? «Да все они были агентами КГБ», как говорят иные псевдоисторики. Конечно, конечно, особенно Тараки, который в 50-е годы не вылазил из структур, связанных с США.
В 1956 году между СССР и Афганистаном были подписаны долгосрочные соглашения по экономическому и техническому сотрудничеству. По этим договорам были построены гидроэлектростанций в районе Наглу и в городе Пули-Хумри, дорога и тоннель через перевал Саланг, ставший затем одним из трагических символов Афганской войны. Советские специалисты проводили ирригационные каналы и возвели огромный завод азотных удобрений в Мазари-Шарифе. Кабульский аэропорт построил также СССР, кстати, он сделан по тому же проекту, что и воздушная гавань Кургана. Десятки тысяч афганцев учились в Союзе, на наши средства был создан Кабульский политехнический институт.
Присутствовали в королевстве и западные инвесторы. Вообще, в годы противостояния двух систем (и это повторяется сегодня на фоне конфликта России и Запада), многие лидеры «третьего мира» и даже внутри системы социализма (как, например, румынский лидер Николае Чаушеску) считали очень остроумным и хитрым балансировать на противоречиях между сверхдержавами в поисках экономических и политических преференций. История учит, что ни для таких людей, ни для их стран это ничем хорошим не кончается.
Республика без парламента
Итак, с одной стороны мини-юбки, троллейбусы и рок-н-ролл. С другой стороны в Афганистане — тотальная нищета и безграмотность, беспросветный тяжёлый труд и бесправие.
Понятно, что задача по развитию Афганистана и сохранению при этом стабильности была фантастически сложной. Причина даже не в том, что его населяет огромное количество народов, а в том, что они находятся на разных стадиях развития. Кочевники живут родо-племенным строем. Феодализм царит в плодородных долинах, после того, как там поработали американцы, выращиваются не цитрусовые, а сырьё для наркотиков, с чем, впрочем, новые власти страны, взявшие бразды правления после бегства США, судя по сообщениям, намерены бороться.
И в долинах и на плоскогорьях есть кланы, и там, и там никто не удивляется рабству. Города, где в 1970-х носили мини-юбки, жители афганской глубинки ненавидели и по экономическим, и по духовным причинам. При этом в стране официально действовал капитализм, частная собственность и всё такое, пусть многие предприятия и строило СССР. Причём капитализм эпохи первоначального накопления — со всеми вытекающими. В то же время элита училась в западных вузах (в Союзе получали образование в основном простые «технари»). При этом элита сохранялась всё ещё полуфеодальной и смотрела на «нижние» классы с нескрываемым презрением (не приходится их облобызывать на выборах, как в «демократических» странах).
Одним словом, в эту пороховую бочку достаточно было бросить спичку — а бросили факел, и не один, а сразу несколько.
Вначале местная верхушка попыталась решить проблемы путём «смены вывески». В 1973 году, во время визита короля Афганистана Захир-Шаха в Италию, в Афганистане произошёл государственный переворот. Власть была захвачена, как и полагается при феодализме, родственником Захир-Шаха, его двоюродным братом Мухаммедом Даудом. Формально была провозглашена республика, но, разумеется, Дауд в должности президента сконцентрировал всю власть в своих руках — например, парламент, существовавший при королевстве, при республике(!) был распущен, были запрещены все партии, кроме созданной Даудом Национально-революционной партии.
Политика президента была типичной для прогрессистских диктатур стран Востока того времени. Фактически то же самое делали Муаммар Каддафи в Ливии, Хафез Асад в Сирии, Гамаль Абдель Насер в Египте, Саддам Хуссейн в Ираке, шах Мохаммед Реза Пехлеви в Иране и многие другие лидеры. Очень похожие процессы происходили и на Дальнем Востоке — в Южной Корее или в Сингапуре. И везде, кроме двух последних стран, эти модернизационные проекты провалились или испытывают серьёзные проблемы. По этому поводу можно сказать только одно — если заставлять всех брить бороды, то это надо делать, как Пётр I, в начале XVIII века, максимум, как Кемаль Ататюрк — в начале XX века. Потом это бесполезно.
Конечно, сложно представить, чтобы человек, проживший в Афганистане всю жизнь, не понимал складывающейся обстановки. Но именно это произошло с Даудом — его реформы не устроили ни исламистов, ни социалистов. Причём консервативные исламские круги были возмущены поскольку, как это не парадоксально, несмотря на то, что коммунистическая Народно-демократическая партия Афганистана была в тот момент запрещена, кадры даудовских органов власти, вплоть до силовых, формировались именно из её членов.
Собственно говоря, про исламистов рассказывать особо нечего, эти джентльмены, к сожалению, нам теперь хорошо знакомы. В 1975 году они временно объединились против Дауда, организовав партию Исламское общество Афганистана, объявили ему джихад и устроили восстание, которое было подавлено. Именно тогда прозвучали имена будущих самых влиятельных полевых командиров душманов — Бурханутдина Раббани, Ахмада Шаха Масуда, Гульбетдина Хекматияра. Он, кстати, был наиболее радикальным и после провала мятежа, создал свою Исламскую партию Афганистана.
Социализм с двумя крыльями
С левым движением с афганской спецификой вопрос более интересный, тем более, что именно действия Народно-демократической партии Афганистана, которая поставила своей целью построение здесь социализма, в конечном итоге привели к гражданской войне и последующему вводу советских войск.
Здесь надо сделать одно важное замечание. Как только речь заходит о зарубежных компартиях, то сразу ставится знак тождества между ними и СССР с обязательным КГБ. Однако это очень и очень далеко не так. В этом отношении, впрочем, как и по своим последствиям, события в Афганистане напоминают ситуацию в ходе гражданской войны в Испании в конце 1930-х годов. Конечно, если бы республиканцы при поддержке Союза и других прогрессивных сил, победили франкистов, помогавших им гитлеровцев и итальянских фашистов, избежать начала Второй Мировой войны в любом случае вряд ли бы удалось. Но, возможно, у стран, выступавших против нацизма, появилось бы дополнительное время на подготовку, их действия были бы более скоординированными. К сожалению, если фашисты выступали единым фронтом, то в лагере их противников было настоящее кубло — анархисты, троцкисты, правые социалисты — и так далее, и тому подобное. Но они всячески ставили палки в колёса всем здоровым силам, в том числе и просоветским, дискредитировали саму идею. Чего только стоят расправы леваков над католическими священниками!
Собственно, нечто подобное произошло в Афганистане после Апрельской или Саурской революции 27 апреля 1978 года. Прочитав по этой проблеме не один десяток статей, так и не нашёл, чтобы эта тема нашла своё отражение. Дело в том, что к тому времени, концу 1970-х годов международное коммунистическое движение испытывало глубочайший кризис. Он начался далеко не после распада СССР. Точкой отсчёта можно назвать «разоблачение культа личности» И.В. Сталина, произведённое Никитой Хрущёвым. Это вызвало размежевание, а то и полный разрыв со многими компартиями — от Албании и Румынии, до Китая и Северной Кореи. Вторая линия раскола — это возникновение «еврокоммунизма». Его представители включились в хор голосов, критикующих Союз за нарушение «прав человека». А Китай под флагом маоизма начал, как говорится, перетягивать одеяло на себя и собрался стать вместо СССР лидером международного коммунистического движения. Здесь же активизировались леворадикальные террористические группировки вроде итальянских «Красных бригад» и немецкой «Фракции Красной Армии». Вопрос с Пол Потом в Кампучии-Камбодже и «красными кхмерами» отдельный и очень сложный, но их деяния позитивного имиджа коммунизму также не добавляли. И всё это отражалось на реноме СССР, как изначального центра практической реализации коммунистических идей. На фоне таких событий ничего не стоило направить мировое общественное мнение против Союза.
Вернемся к НДПА. Она была создана в 1965 году писателем и журналистом Нур Мохаммадом Тараки, который прославился своим творчеством в защиту афганской бедноты ещё в 1930-х годах. Его называли «афганским Максимом Горьким». Это совершенно типичный случай — по всему миру в развивающихся странах левые партии основывала, как правило, интеллигенция. Кстати, Тараки родился в семье крестьянина и высшего образования не имел, что не мешало ему поработать пресс-секретарем афганского посольства в США и переводчиком диппредставительства Штатов в Кабуле.
Второй видный деятель афганских социалистов Бабрак Кармаль был сыном целого генерала. По заграницам не ездил, выучился в Кабульском университете. Наконец, третья ключевая персона — Хафизулла Амин. Он, как и Тараки, тоже не из простых — родился в семье начальника тюрьмы, но выучился там же, где Кармаль, получив степень бакалавра по ультрамодным тогда физике и математике. А вот завершил он обучение в Колумбийском университете в США. Это даёт повод некоторым исследователям утверждать то, что и Тараки, и Амин имели связи с ЦРУ. Думается всё несколько сложнее и, не отвергая совсем версию с американскими спецслужбами, надо понимать, что дальнейшие действия этих персон, как у того же Салот Сара, он же Пол Пот, были продиктованы царившими в их голове эклектической идеологией, от леворадикальной, до совсем не марксистской.
Надо отметить, что Ленина они наверняка все читали, поэтому усвоили тезис из статьи Владимира Ильича «С чего начать?»: «Газета — это не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но и коллективный организатор». Поэтому и афганские левые начали с этого шага, причём изданий было организовано целых два — «Хальк» («Народ») Тараки и «Парчам» («Знамя») Кармаля. Именно вокруг них сформировались две фракции НДАП. При этом сторонники обоих крыльев партии делились как по социальному, так и по национальному принципу. «Хальк», опираясь на пуштунов и беднейшие слои населения, в основном сельского, призывал к немедленной революции. В «Парчам» шли горожане, образованные сословия, которые в Афганистане в тот момент были, как правило, таджиками и остальными национальными меньшинствами. «Знамя» поэтому было более умеренным в своей программе.
Итак, объективными причинами переворота стал крах экономического и политического курса режима Дауда. Попытка ускоренного внедрения капитализма с западной помощью привела к тому, что, как всегда, богатые стали ещё богаче, бедные — ещё беднее. Последнее в условиях Афганистана зачастую означало голодную смерть. Поэтому из страны двинулись потоки беженцев. С субъективной же стороны, НДАП, которая, кстати, перед революцией, в 1977 году вновь объединилась, несмотря на противоречия занималась неустанной пропагандой и имела сторонников не только в широких слоях населения, но и в органах управления, среди силовиков.
Вкратце о событиях революции. Поводом стало убийство 17 апреля 1978 года видного деятеля НДПА, член фракции Парчам Мира Акбара Хайбара. Тараки, Кармаль и Амин оказались за решёткой. Однако Амин с помощью своего сына передал верным партии воинским частям заготовленный ещё в марте приказ о начале вооружённого восстания. После этого сторонники НДПА в армии начали действовать. Скоротечные, но ожесточённые бои прошли 27-28 апреля с применением авиации, артиллерии и танков. Проправительственные силы были подавлены, Дауд и его семья — убиты, а к власти пришла НДПА.
Надо отметить, что, наверное, в начале 1960-х и Кармаль, и Амин, и Тараки были милыми интеллигентными людьми. Но партия — это не клуб по интересам. Люди очень меняются, занимаясь реальной политикой, где вход — рубль, а выход — вперёд ногами. Уже через некоторое время революционеры, как водится, стали расправляться друг с другом.
Но перед этим НДПА приступила к реформам и обратилась за помощью к СССР, с просьбой значительно увеличить её масштаб — как экономической, так и силовой составляющих. События развивались стремительно, поскольку даже достаточно умеренные действия Дауда в отношении сторонников ислама вызвали уже упоминавшееся восстание. А социалисты действовали куда радикальнее, стала набирать обороты репрессивная машина. Кроме того, социалистические реформы не устроили тех, кто уже чувствовал при капитализме как рыба в воде. Взять того же Бурханутддина Раббани, который до Апрельской революции был одним из крупнейших торговцев-экспортеров ковров и занимался контрабандой.
А действия НДАП в сельской местности, вроде освобождения бедных дехкан от долгового рабства, сделали её врагом сельских богачей. Другая реформа восстановила против новой власти уже «середняков», если пользоваться нашей терминологией. Суть реформы сводилось к тому, что у крупных собственников конфисковывались излишки земли в размере 30 джарибов (6 гектаров) и безвозмездно передавались крестьянам. А в итоге «под раздачу» попали именно средние землевладельцы. Издевались представители новой власти, как и положено леворадикалам, и над исламским духовенством.
Самое важное, судя по всему в том, что именно левацкие замашки «хальковцев», которых в партии было большинство, быстро настроили против неё основную массу афганцев, которых НДАП, вроде бы, собиралась освободить от феодального и капиталистического гнёта.
На пороге гражданской войны
Что касается Союза, то Саурская революция, как говорят осведомлённые очевидцы, стала для его руководства неприятным сюрпризом, несмотря на то, что Дауд больше дружил с Западом, чем с СССР. Но, по крайней мере, при нём события, как виделось из Москвы, развивались предсказуемым путём.
Ничего не оставалось делать, как откликаться на просьбы Кабула о том, чтобы срочно направить в Афганистан советских советников — партийных, военных, хозяйственных, а также сотрудников КГБ СССР для оказания помощи в организации органов безопасности ДРА. Формально новый уровень отношений между двумя странами был зафиксирован 5 декабря 1978 год, когда в Москве был подписан Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве между СССР и Демократической Республикой Афганистан.
А теперь главное — почему всё же советники из СССР так и не остались в ДРА «тихими русскими», почему возникла необходимость для ввода войск?
Начнём с того, что вторая половина семидесятых годов был очень бурным временем и международная обстановка на границах Союза складывалась для него крайне негативно. Вот лишь небольшой перечень событий. В Западной Европе готовится размещение американских ракет средней дальности, знаменитых «Першинг-2». Их подлётное время до Москвы составляет считанные минуты. В 1979 году в Иране после Исламской революции к власти приходит аятолла Хомейни. Он провозглашает США «Большим Сатаной», а СССР — «Малым Сатаной». Местная «Народная партия Ирана» социалистической ориентации разгромлена, тысячи её членов были убиты, десятки тысяч брошены в тюрьмы. Идём дальше. Пакистан. Немногим ранее, в 1977 году, там происходит военный переворот и генерал Зия-уль-Хак, в отличие от Хомейни, одновременно внедряет исламские порядки и тесно сотрудничает со Штатами. Опять же в 1979 году отношения СССР с Китаем и так более десяти лет к тому времени балансировавшие на грани крупномасштабной войны (за десятилетие до этого произошли события на острове Даманский) вновь обострились. В то же время радикально улучшились отношения между КНР и США.
Огромный вал внешнеполитических проблем требовал чёткой и быстрой реакции. Следовало ли её ждать от брежневского Политбюро, большинству ключевых членов которого было далеко за 70?
В последствии все вышеупомянутые страны — США, Иран, Пакистан, Китай, кто в большей, кто в меньшей степени, но приложили руку к финансированию моджахедов, к их подготовке, снабжению оружием, боеприпасами, связью, медикаментами. Во многих из эти стран душманы отдыхали от боёв, лечились, тренировались, спасались от преследования.
Тем временем темп событий в Афганистане начинает ещё более ускоряться. 15 марта вспыхивает антиправительственный мятеж в городе Герат с участием свыше двадцати тысяч человек, к которым примкнули войска 17-й пехотной дивизии афганской армии. Погибли более двух тысяч человек.
На фоне этих событий афганской руководство начинает бомбардировать Москву телеграммами о помощи и введении наших войск.
17–19 марта просьба обсуждалась на заседаниях Политбюро ЦК КПСС. Председателю Совета министров Алексею Косыгину поручили выяснить положение в Афганистане, который переговорил по телефону с Тараки.
После анализа обстановки следует отказ. «Был поставлен вопрос о непосредственном участии наших войск в конфликте, возникшем в Афганистане. Мне думается, что… нам сейчас не пристало втягиваться в эту войну. Надо объяснить… афганским товарищам, что мы можем помочь им всем, что необходимо… Участие наших войск в Афганистане может нанести вред не только нам, но и прежде всего им», — сказал 19 марта на заседании Политбюро Л. И. Брежнев.
Но в это же время к активным действиям приступают американцы. 3 июля американский президент Джимми Картер, который, в отличие от своего преемника, Рональда Рейгана, предстаёт «белым и пушистым» миротворцем, подписывает «Директиву о тайной помощи формированиям афганской оппозиции».
Впоследствии эта тайная помощь выросла в беспрецедентную по масштабам операцию ЦРУ «Циклон». Ежегодное ее финансирование программы с 20–30 миллионов долларов к 1987 году возросло до 630 миллионов. Большую поддержку США и коллективный Запад стали оказывать только неонацистскому режиму Украины.
Но обстановка в ДРА дестабилизировалась не только извне, но и изнутри. И здесь в верхушке НДАП начались разборки. Они оставляют тяжёлое впечатление. Вот представьте, чтобы Троцкий, Сталин, Зиновьев и Каменев, противоречия между которыми были задолго до революции, начали биться друг с другом где-нибудь в 1919 году, когда, как в то время говорилось, «Советская Республика в огненном кольце фронтов»? Нет, они отложили выяснение отношений до тех пор, пока власть большевиков не укрепится в достаточной мере.
В Союзе чем дальше, тем больше подозревали руководство НДАП в сознательных провокациях, по крайней мере, сейчас ряд источников говорит о том, что КГБ докладывало в Политбюро о том, что Тараки и Амин были связаны с ЦРУ ещё в 1960-х годах. Но, похоже, что НДАП всего через год после её прихода к власти оказалась в цугцванге, когда каждое её действие только ухудшало ситуацию. При этом СССР настаивал на прекращении противостояния внутри НДАП, прекрасно понимая, к чему это может привести.
Но афганские революционеры не послушали старших советских товарищей. До сих пор доподлинно неизвестно, почему Амин начал готовить покушение на Тараки. Ведь они были друг другу больше, чем братья. Оба были единомышленниками, долгие годы вели борьбу с монархическим строем, происходили из второго по величине союза пуштунских племён «гильзаи». Уже после прихода социалистов к власти на пленумах ЦК и заседаниях правительства Амин пышно называл Тараки «звездой Востока, великим мыслителем, великим вождём, гением Востока, телом и душой партии» и так далее.
При этом у Нур Мохаммада Тараки сложились доверительные отношения с Л.И. Брежневым. И когда афганский лидер 1 сентября 1979 года возвращался из Гаваны с VI Конференции глав государств и правительств неприсоединившихся стран, он сделал короткую остановку в Москве. На встрече с генсеком КПСС до него в частном порядке была доведена информация о готовящемся покушении. Потрясённый предательством Тараки рассказал об этом близкому окружению. Но и здесь оказались «уши» Амина.
Поняв, что в этом случае либо он, либо президент, Амин решил сыграть на опережение. Если не вдаваться в подробности, то Хафизулла, инсценировав на себя покушение, убедил остальное руководство НДАП в том, что это «заказал» его Тараки. Это произошло 14 сентября, а 16 сентября на чрезвычайном съезде НДАП Тараки был исключён из партии и изолирован. А 10 октября официальные СМИ Афганистана объявили о том, что накануне экс-глава государства скончался. Разумеется, он был убит, если быть точным — то задушен.
На пороге
В итоге было решено готовить свержение Амина и замену его более трезвым и адекватным лидером. В качестве такового рассматривался Бабрак Кармаль. Как «парчамовец», которые изначально выступали против радикальных реформ, Кармаль должен был обеспечить стабильность в стране.
При разработке операции по свержению Амина было решено использовать просьбы самого афганского лидера о советской военной помощи. Всего с сентября по декабрь 1979 года было семь таких обращений.
В начале декабря 1979 года в Баграм был направлен так называемый «Мусульманский батальон» — отряд особого назначения ГРУ — специально созданный летом 1979 года из советских военнослужащих среднеазиатского происхождения для охраны Тараки и выполнения особых задач в Афганистане. В первых числах декабря 1979 года министр обороны СССР Д. Ф. Устинов сообщил узкому кругу должностных лиц из числа высшего военного руководства, что в ближайшее время будет, очевидно, принято решение о применении советских войск в Афганистане.
Датой окончательного решения о вводе ограниченного контингента принято называть 12 декабря 1979. Известно, что против этого шага выступали председатель Совета министров СССР А. Н. Косыгин, заместитель начальника Генштаба Вооружённых сил С. Ф. Ахромеев, начальник Главного оперативного управления Генштаба В. И. Варенников и сам начальник Генштаба маршал Советского Союза Н. В. Огарков.
Он был приглашён 8 декабря в Кремль на совещание с участием председателя КГБ Ю. В. Андропова, главного идеолога КПСС М. А. Суслова, министров иностранных дел А. А. Громыко и обороны Д. Ф. Устинова В течение часа военачальник пытался убедить Политбюро отказаться от ввода контингента в ДРА, но у остальных собравшихся было иное мнение.
На следующий день маршала срочно вызвали к генсеку. У него собралось всё «малое Политбюро — помимо Андропова, Устинова, Суслова и Громыко там присутствовали два секретаря ЦК КПСС и возможных преемника Брежнева А.П. Кириленко и К. У. Черненко. Начальник Геншатба вновь повторил свои доводы против ввода войск в Афганистан и призвал к стабилизации обстановки в ДРА политическим путем. Но его позиция не нашла поддержки, более того, она раздражала Политбюро.
«Вас пригласили не для того, чтобы заслушивать ваше мнение, а чтобы вы записывали указания Политбюро и организовывали их выполнение», — бросил Ю. В. Андропов. Точку в обсуждении ставит Генсек: «Следует поддержать Юрия Владимировича Андропова».
Дальше уже вступила в действие военная машина.
22 декабря посол Ф. А. Табеев проинформировал президента ДРА Х. Амина об удовлетворении Москвой его просьбы о вводе войск, уточнив, что ввод, вероятно, начнется 25 декабря.
24 декабря Д. Ф. Устинов на совещании руководящего состава Министерства обороны СССР сообщил о решении Политбюро ЦК КПСС ввести советские войска в Афганистан. Во исполнение данного решения он приказал ввести в ДРА части и соединения мотострелковых и десантных войск.
25 декабря войскам поступил приказ министра обороны СССР: В 15.00 начать переход и перелет государственной границы ДРА войсками 40-й общевойсковой армии и авиации ВВС. 27 декабря в ходе штурма советским спецназом дворца Тадж-Бек был убит Хафизулла Амин. Это и стало началом Афганской войны…
С точки зрения сегодняшнего дня
«Наши войска вошли в Афганистан. Привезли с собой Кармаля Бабрака, скинули Амина («кровавую собаку»). Бабрак занял все надлежащие посты, произнес все необходимые речи, в том числе о том, что он пригласил Советскую Армию, выпустил политических заключенных и обещал всем всё. Словом, как полагается, — пишет в своём знаменитом дневнике «Совместный исход» 30 декабря 1979 года тогда заместитель заведующего Международного отдела ЦК КПСС Анатолий Черняев. — От Картера до Хомейни и «Униты» все гневно осуждают оккупацию, интервенцию, вмешательство во внутренние дела слабой и малой страны, «русский империализм» и проч. Весь зарубежный мир волею могучих mass media обращен против нас. Накопленный нами капитал по разрядке после берлинской речи Брежнева и в связи с декабрьской сессией НАТО полетел к чёрту. У всех тех «демократических» и «миролюбивых» сил, которые выстроились было, чтобы поддержать нашу миролюбивую политику, опустились руки. Коммунистам и вообще нашим непоколебимым друзьям сейчас только отбрёхиваться по поводу «советской агрессии», а не агитировать против американских ракет (имеются в виду вышеупомянутые «Першинги», — прим. авт.) — слушать никто не станет. Все те в «третьем мире», которые собирались или уже сориентировались на социализм, думают только о том, чтобы не связывать себя с нами a la Афганистан, ибо ясно продемонстрировано, чем это может кончиться».
Именно закрытый характер принятия этого решения, даже от высшей элиты страны, например, ЦК КПСС, до сих пор вызывает очень и очень много вопросов. Вызывало и тогда, причём у людей, очень компетентных, находящихся в центре событий. Вновь слово Анатолию Черняеву, который тогда был вторым человеком в Международном отделе ЦК, а эта организация представляла собой не что иное, как собственную партийную разведку КПСС. И вот что он пишет:
«Вот так делается политика от имени партии и народа. И никто ведь не возразил — ни члены Политбюро, ни секретари ЦК, ни, конечно, республики, ни даже аппарат. Думаю, что в истории России, даже при Сталине, не было еще такого периода, когда столь важные акции предпринимались без намека на малейшее согласование с кем-нибудь, совета, обсуждения, взвешивания — пусть в очень узком кругу. Все — пешки, бессловесно и безропотно наперед готовые признать «правоту и необходимость» любого решения, исходящего от одного лица — до чего, может быть, это лицо и не само додумалось (в данном случае — наверняка так!)».
Анатолий Черняев писал, что называется, по следам событий. В ином случае я бы вряд ли цитировал человека, который впоследствии стал одним из ближайших соратников Михаила Горбачева и сыграл немалую роль в процессах, приведших к распаду СССР.
А вот с позиций сегодняшнего дня, если мы суммируем все названные выше доказательства того, что Афганистан мог стать плацдармом для агрессии против СССР, представляется, что решение о вводе войск было оправданным. Не забудем и про то, что даже во время ожесточённых боёв в отдельных провинциях советские граждане продолжали строить инфраструктурные и социальные объекты, лечить больных, учить детей.
«Похоже, что события тех лет по-новому начинают осмысливать сами афганцы. Слово «шурави» (советский) сегодня уважительно звучит в устах многих… Следует признать, что принятие решения о вводе ограниченного контингента советских войск в Афганистан строилось не на голом месте и имело веские основания, а советские воины своими жизнями отсрочили тогда распространение по всему миру, в том числе в Европе и Америке, новой угрозы — международного терроризма, которая в полную силу проявила себя уже после развала СССР», — не так давно написал профессор кафедры востоковедения МГИМО Сергей Дружиловский.
Газета Курган и Курганцы Новости Кургана не пропустите важные новости
