После ухода из жизни Гавриила Илизарова его дело продолжил Владимир Шевцов

Система советского здравоохранения была одной из лучших в мире. Весомый вклад в развитие отечественной медицины внес академик Г. А. Илизаров. После ухода из жизни Гавриила Абрамовича его дело продолжил Владимир Иванович Шевцов, соратник и ученик великого хирурга. В 2015 году была издана книга В. И. Шевцова «Хирургия моей жизни». Она стала основой очерка известного зауральского журналиста Бориса Клеймёнова, посвященного жизни и деятельности доктора медицинских наук, профессора Владимира Ивановича Шевцова. Очерк написан в 2015 году.

***

На ее страницах — история становления и развития, как мы его попросту называем, Илизаровского центра — РНЦ «Восстановительная травматология и ортопедия». С ним Владимир Иванович был неразрывно связан в течение сорока лет, где он с 1969 года прошел путь от младшего научного сотрудника, руководителя отдела до заместителя генерального директора. В 1992 году, после неожиданного ухода из жизни Гавриила Абрамовича Илизарова, коллектив проголосовал за Шевцова, выбрав его из пяти претендентов.

На пике профессиональной карьеры, по-моему, это очень важный фактор, что ты не «назначенец».

Путь по лестнице, ведущей вверх

Начало всех начал, естественно, дет­ство, которое прошло в большом селе Черкассы Оренбургской области, где летом перед окнами степной ветер раскачивал белые волны ковыля, а за рекой Сакмарой манили синие отроги Уральских гор.

Первую военную зиму крестьянская семья — четверо ребятишек (отец Иван Константинович на фронте) — выжила благодаря неимоверным усилиям матери. С голодными отеками на ногах долго не продержаться. Дети слегли. Как и где Ульяна Никитична раздобыла три спрессованных лепешки величиной со сковородку подсолнечного жмыха?.. но они спасли. В весенние дни сестры собирали на лугах щавель, лук, потом была палочка-выручалочка — крапива…

В школу Владимир пошел со второй попытки: в морозы не в чем было ходить, а на следующую осень уже пригодилась одежка старших.

Учился он легко. После окончания десятилетки работал в родном колхозе — возил на ферму корма, концентраты в мешках по пятьдесят килограммов. Потом ему предложили солидную должность учетчика: контроль за объемом надоенного молока, расчет рациона питания животных, начисление трудодней и т. д.

В июле 1957 года Владимир поступил на лечебный факультет Оренбургского медицинского института. Уже с первого курса он решил стать хирургом. Крови не боялся. Когда с пацанами добывал сусликов, ему поручали разделку тушек. Шкурки сдавали в заготконтору по

80 копеек за штуку. Это были «живые», пусть маленькие, деньги в семью.

По выходным с однокурсниками разгружали вагоны с углем, цементом, мукой, фруктами… За один вагон получали на шестерых 360 рублей. Неплохая добавка к стипендии в 24 рубля.

На втором курсе Владимира избрали комсоргом. Эта общественная работа давала навыки организатора.

Лидерами не рождаются, лидерами становятся

«Сдав топографическую анатомию, можно было жениться». И он сделал предложение своей девушке Рае — яркой и поэтичной. Вместе они выбрали будущее место работы — Курганскую область.

Первый рабочий день в Юргамышской районной больнице начался с приема пациентов. К молодому Шевцову записались шестьдесят человек. А на ночь глядя — срочный вызов. Пришлось впервые самостоятельно оперировать на органах брюшной полости. Владимир Иванович был доволен: «Кишки заштопал удачно».

Кроме своих обязанностей, он был и за травматолога, и за гинеколога, и за акушера.

Через полтора года Шевцова назначают главным врачом района. Это значит множество административных мероприятий. После пуска нового корпуса больницы решалась непростая задача — комплектование специалистами, число которых за три года увеличилось на двадцать шесть человек. Но оперирование с него никто не снимал. В багаже хирурга появились операции на желудочно-кишечном тракте, грудной клетке, кесарево сечение, трепанация черепа…

В этой работе нравились сумасшествие и результативность каждого дня. Но хотелось нового. А новое было рядом — у Гавриила Абрамовича Илизарова.

В конце 1969 года Шевцов стал научным сотрудником проблемной лаборатории Свердловского НИИ травматологии и ортопедии с окладом 97 рублей, оставив должность главного врача района с зар­платой 330 рублей.

В отделении последствий травм было много больных с ложными суставами и дефектами плечевой кости. Гавриил Абрамович посоветовал сосредоточиться на их лечении его аппаратом. Это и стало темой кандидатской диссертации. Бескровное лечение ложных суставов было совершенно новым направлением. В 1977 году диссертацию защитил.

Когда Г. А. Илизаров создает амбулаторно-поликлинический отдел, то назначает Шевцова его руководителем. Именно здесь, как на передовой, велось лечение одновременно 250–300 человек. В этом была существенная экономическая выгода, поскольку стоимость амбулаторного лечения в пятнадцать раз ниже, чем в стационаре. За пятнадцать лет в отделении пролечились более четырех с половиной тысяч человек, многие из которых — тяжелые инвалиды.

В 1983 году Гавриил Абрамович предложил Владимиру Ивановичу занять должность заместителя по научной работе. Начался долгий период профессиональной школы, точнее, университета практической деятельности, где преподавателем был профессор Илизаров.

Бог похлопал его по плечу

«Борьба за правое дело, да еще без должной поддержки авторитетами, нередко бывает сложной. Без самоотдачи нет ученого», — утверждал Гавриил Абрамович. В клинике ничего не делалось по шаблону. Обеспечивался индивидуальный подход к каждому больному — у каждого своя патология.

«Мало вылечить. Необходимо провести анализ лечебных мероприятий, оценить добытый в эксперименте или клинике факт. Использовать его в практических целях более широко, — считал Илизаров. — Факт — бог истины». Так он действовал сам, такого же отношения требовал и от сотрудников. Больных доктор принимал и днем и ночью, до последнего человека.

Постепенно сформировалась команда единомышленников. На их счету — более 800 методик. Кроме лечения переломов и других повреждений, эффективным стало направление, связанное с удлинением конечностей: на 5, 10, 25 и более сантиметров.

Люди после таких операций преображались, раскрывались, как цветы под лучами солнца. Особенно женщины. Изменялась и их судьба.

Рос авторитет Илизарова как ученого.

При защите диссертации 28 сентября 1968 года ему присвоили сразу две ученые степени — кандидата и доктора медицинских наук. Случай, редчайший даже в мировой практике.

Информация о клинике, надежно­сти лечения широко распространялась не только через прессу, а больше от больного к больному.

Особенный отклик получило излечение методом Илизарова олимпийского чемпиона по прыжкам в высоту Валерия Брумеля. В Курган он приехал на костылях, с гипсовой повязкой на голени. Московскими врачами после тяжелой травмы ему было сделано более пятнадцати операций. Безрезультатно. У него сформировался посттравматический эффект цен­трального отдела большеберцовой кости, осложненный гнойной инфекцией.

В клинике дефект был замещен новообразованной костной тканью. Валерий вновь смог войти в сектор для прыжков и взять высоту 206 см (его личный олимпийский рекорд — 228 см). Это была общая победа, радость и гордость центра.

За широким признанием метода Илизарова стояли долгие годы. Первое сообщение о применении аппарата он сделал 25 декабря 1952 года на заседании Курганского научного общества врачей.

Но наша система не любит ничего выдающегося. Нужно было на результатах доказывать новшества.

Наверное, бог похлопал Илизарова по плечу, когда подарил идею. Он же наделил Гавриила Абрамовича необычайным упорством.

Наконец, на первом Всесоюзном симпозиуме по компрессии и дистракции, проведенном в 1970 году в Кургане, медицинская общественность страны оценила и признала перспективность клинического опыта.

Требовалось развивать материальную базу. По решению Правительства и Минздрава СССР началось проектирование, а затем и строительство клинического городка с главным корпусом на 360 коек и другими помещениями. Возводилось жилье для сотрудников.

Понятно, что Илизаров был в гуще организационных проблем. А как иначе — это же его детище.

В 1981 году было «пробито окно в Европу», по выражению Гавриила Абрамовича, которого пригласили на конференцию в Милан. Три дня и три ночи Шевцов помогал профессору подготовиться к этой знаковой поездке.

В Италии была создана Ассоциация (АСАМИ) по изучению и внедрению метода лечения в Бельгии, Испании, Португалии, Франции, Бразилии… Владимир Иванович Шевцов в качестве ассистента сопровождал Илизарова в Америке, Мексике и других странах.

В 1987 году в Кургане побывали американские врачи. «Личное знакомство с профессором Илизаровым — как бы исходный рубеж для освоения хирургами США илизаровских методик. То, что мы увидели здесь, фактически, как первый спутник в космосе», — заявили они.

В этом же году ЦК КПСС и Совет министров СССР приняли Постановление о строительстве филиалов Центра во всех крупных городах РСФСР. Жаль, что грандиозным планам, являющимся признанием гения ортопедии и таланта организатора, не удалось реализоваться.

Ответственность — на себя

Отшумели юбилейные аплодисменты в связи с 70-летием Г. А. Илизарова. Конечно, это было лучшим лекарством. Но организм не обманешь. Здоровье ухудшалось.

Постоянно давал знать о себе сахарный диабет с поражением сосудов. Из-за гангрены ампутировали палец стопы. Артерии нижних конечностей имели вид пилы из-за атеросклеротических бляшек. В США Гавриила Абрамовича прооперировали, чтобы раскупорить бедренные артерии. Через три месяца там же сделали операцию на сонной артерии и шунтирование подколенной.

На электрокардиограмме обнаружились признаки перенесенных инфарктов. Но профессор продолжал работать на износ: консультации, операции, перелеты.

Наконец, в ночь с 23 на 24 июля 1992 года повторный инфаркт послужил причиной смерти.

Горе было всеобщим. В Книге памяти прозвучали такие слова: «Он ушел, чтобы вернуться. Вернуться в памяти тех, кого поставил на ноги. Он доказал: где бы ни жил человек, он всегда должен оставаться человеком».

Владимир Иванович мечтал о памятнике Учителю. Обратился к скульптору Эрнсту Неизвестному. Тот знал и встречался с Илизаровым: «Но я дорогой скульптор — возьмусь за 800 тысяч долларов». В мастерской Вучетича согласились за 125 тысяч долларов. И только член Академии художеств СССР Юрий Чернов пообещал сделать памятник за реальные деньги.

Шевцов поехал в США, прочитал четыре платные лекции, провел показательные операции, за что ему заплатили пять тысяч долларов. Они и стали зарплатой Чернову. Памятник открыли 24 июля 1993 года.

После утверждения Минздравом РФ Владимира Шевцова гендиректором Центра он ощутил тяжесть этой должности. Конечно, кабинет Илизарова был «намоленный», но кресло жесткое. Приходилось всю ответственность брать на себя.

Нужно было прежде всего решать финансовые проблемы: зарплаты нет, кормить больных нечем, лечить не на что. Заключили договор с областью о продаже Центру 48 тысяч тонн пшеницы за счет бонусов, выделенных Минздравом России. Начался сногсшибательный натуробмен: стройматериалы для ремонта, бензовоз, санитарные и коммунально-строительные машины… Появились деньги.

Временно для сотрудников ввели бесплатные обеды и проплаченный проезд на работу.

В этот сложный и трудный период самым главным было удержать Центр на плаву.

Выиграли в Министерстве экономического развития конкурс на реконструкцию помещений. Это дало приличные деньги — 450 миллионов рублей на пять лет. Можно было приступать к ремонту отделений с индивидуальным дизайном, используя современные строй­материалы. Приобрели встроенную мебель, новые койки. Что было, то было: раньше часть коек стояла на кирпичах.

Серьезная работа в коллективе велась для получения Центром сертификата международной системы менеджмента качества (СМК).

Безусловно, с помощью метода чрескостного остеосинтеза продолжалось эффективное лечение переломов, последствий травм и врожденных заболеваний у десятков тысяч пациентов.

Но нужно было развивать новые направления. Стали внедрять эндопротезирование тазобедренных, коленных и голеностопных суставов. Организовали группу артроскопии. Появилась микро­хирургическая служба. Мини-аппаратом фиксировали костные обломки.

Результативными были лечение опухолевых заболеваний конечностей, огнестрельных ранений, косметологические операции. В коридорах Центра прогуливались пациенты с аппаратом Илизарова на голове, будто в шлемах. В шутку их называли «космонавтами». Так велось лечение последствий инсульта.

Фото из группы музея Центра им. акад. Г. А. Илизарова

Ученым Центра удалось получить новый орган (кость, сосуды, нервы) для возмещения посттравматических и постинфекционных дефектов.

Пристальное внимание вызвала работа нейрохирургического отделения. Представитель американской компании побывал в операционной при наложении аппарата на позвоночник и пригласил для демонстрации метода специалистов Центра в США.

И вот на столе лежит труп мужчины с кифосколиозом. Шевцов с Худяевым начали вводить в тела позвонков стержни. Напряжение у хирургов и у публики колоссальное. Наконец, монтаж аппарата закончен, приступают к исправлению деформации, начиная растяжение. Горбатость исчезала на глазах. Рентгеновский снимок показал, что позвоночник прям, как по шнурку. Американцы не скрывали эмоций.

Продолжались комплексные исследования. Научные разработки не имели аналогов в мировой лечебной практике. В Центре ежегодно специализацию проходили сотни врачей из России и зарубежных стран (только из Японии более двухсот человек), а также десятки соискателей защищали кандидатские и докторские диссертации. Непосредственно под научным руководством Шевцова выполнено 24 док­торских и 41 кандидатская диссертация.

В этом учреждении оперативное лечение с использованием аппарата в течение 2000–2009 годов получили более 32 тысяч человек.

Метод Илизарова с успехом применяется более чем в ста странах мира.

Когда пришел срок истечения кон­тракта, Владимир Иванович был уверен, что будет продолжать работать. В свои семьдесят лет он был крепок, здоров, полон сил, желаний и планов. Центр функционировал слаженно и четко, как часы фирмы «Ролекс», врученные ему на Всемирном конгрессе травматологов и ортопедов в Перу, где он имел честь председательствовать, представляя медицину России.

Но вместо контракта прислали приказ об увольнении в связи с истечением срока трудового договора и без возможности работать в качестве консультанта и научного сотрудника.

Удар был неожиданным и резким, как нокдаун в боксе. Нужно уметь держать удар. И он выдержал. Он знал, что его личный опыт, профессионализм будут непременно востребованы. Так и случилось.

Говорят: «То, что нам предначертано, называется судьба. А что получилось — биография». У Владимира Ивановича Шевцова судьба и биография едины.

А напоследок я спрошу

Они очень разные — эти два человека.

Гавриил Абрамович — порывистый, даже пульсирующий, часто жесткий, принимая решения, заряженный на конечный результат, молниеносно схватывающий суть проблемы, высвечивающий ее с разных сторон, держащий все под контролем, даже какого цвета шторы выбрать в своем кабинете: я при этом сам присутствовал, когда брал у него интервью.

После беседы с ним у меня осталось ощущение о нем как об абсолютно свободной личности.

Владимир Иванович — спокойный, вдумчивый, с мужественной осанкой, с широкими ладонями крепких рук, глядя на которые веришь, что, когда на охоте его сбил раненый лось и придавил своей тушей, он за рога скручивал ему голову, чтобы подняться первым.

Это о нем выражение: «Аристократ — не человек высокого рождения, а человек высокого духа».

Илизаров и Шевцов возглавляли РНЦ «ВТО» более сорока лет (на двоих) и останутся навсегда в летописи коллектива — гордости и надежды жителей Зауралья, страны и зарубежья.

— Владимир Иванович, ваша книга «Хирургия моей жизни», на мой взгляд, — честная, бескомпромиссная, информационно насыщенная. В ней десятки фактов, имен. Но могли бы вы назвать ближайших ваших сподвижников?

— Понятно, что к ним я отношу моих заместителей — профессоров А. В. Попкова, С. И. Шведа. Это и ученый секретарь Центра А. Н. Дьячков, руководители различных отделов: А. Т. Худяев, И. Л. Смирнова, Л. О. Марченкова, Г. В. Дьячкова. Могу прибавить докторов медицинских наук Е. А. Волокитину, И. А. Меньщикову. В силу своих обязанностей они были, как говорится, на расстоянии вытянутой руки. Всех, кому благодарен, и перечислить трудно.

Но громадный, полуторатысячный коллектив Центра — это живой организм. И каждого из сотрудников, независимо от должности, я считаю своим сподвижником.

— Ваша отставка была несколько неожиданной. Есть ли то, о чем жалеете, что планировалось, но не осуществилось?

— Когда под юрисдикцию Центра передали санаторий «Озеро Медвежье», это открыло новые возможности. А почему бы не создать лечебно-реабилитационный комплекс «Центр — озеро Медвежье»? Наши пациенты могли поправлять свое здоровье на уникальной курортной жемчужине с соленой водой, по своим лечебным свойствам не уступающей Мертвому морю в Израиле. Не получилось. Вокруг санатория началась возня. «Прихватизация», как народ называл передел собственности, продолжалась. И после моего ухода санаторий вывели из структуры Центра.

— Знаю, что «пенсионная скамеечка» не для Вас. Как работается?

— Деловых предложений более чем достаточно. Преподаю в Уральской медицинской академии. Оперирую, к примеру, в Омске и Новосибирске, в Иордании и в Бангладеш, читаю лекции, провожу мастер-классы в Индии, Египте. Почти каждый месяц летаю самолетом.

Пока здоровье есть, надо утверждать и распространять бесценный капитал знаний и опыт моего учителя — Гавриила Абрамовича Илизарова.

В последнее время разрабатываю новое направление — применение углеродных имплантов в лечении патологии костной ткани.

В общем, скучать не приходится. Когда в работе — и года нипочем.

Газета Курган и Курганцы Новости Кургана не пропустите важные новости

Теги: илизаров, рнц вто, Центр Илизарова, шевцов

Газета Курган и Курганцы Новости Кургана не пропустите важные новости